Написать автору
Оставить комментарий
ПИСЬМО ТАНАИСКОМУ ДРУГУ
Говорят, бытуешь ты размеренно, с прохладцей
и от скуки мутишь в мертвой речке воду.
А жена, та в небо тычет пальцем
и разменивает на гроши твою свободу.
Надо жить на что-то, покупать продукты.
Даже водка достается не бесплатно.
Холодно, опять из окон дует, —
впереди зима, да будь она не ладна.
Не заладилась меж нами переписка.
Свою душу не пришлешь тебе в конверте.
Событийно в продолженье списка —
сообщения рождения и смерти.
Авраам родил себе Исаака…
Бог потоп устроил, спасши Ноя…
У соседа умерла собака —
отравилася несвежей болтовнею.
Помнишь юношу с печальными глазами?
Подвязался сочинять на требу оды.
Муж мой тоже делом занят —
служит предсказателем погоды.
Тело помнит, как привычку тела,
ощущенье близости друг другу.
Но душа настолько очерствела,
что уже не чувствует разлуку.
Если встреча суждена, то верно — будет.
Но и встречу не заставишь торопиться.
Рядом с жаждой, выпив водки, выйти в люди,
есть желанье от людей отгородиться.
Не помогут ни отчаянье, ни вера.
Время медленно спешит к тебе, сквитаться.
Хочешь, я пришлю тебе Гомера,
Илиаду с Одиссеем в постояльцы?
Хочешь, я тебя укрою пледом?
Вот приеду, обязательно укрою.
Может даже накормлю тебя обедом.
Просто рядом посижу с тобою.
Мы не станем петь, стихов читать не будем.
Выпьем чаю пополам с золою.
Заживем обычно, как простые люди.
Просто люди между небом и землею.
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
© 2011 Ростовское региональное отделение Союза российских писателей
Все права защищены. Использование опубликованных текстов возможно только с разрешения авторов.
Создание сайта: А. Смирнов, М. Шестакова, рисунки Е. Терещенко
Все тексты сайта опубликованы в авторской редакции.
В случае обнаружения каких-либо опечаток, ошибок или неточностей, просьба написать автору текста или обратиться к администратору сайта.
КТО ЖЕ АВТОР?
Есть мнение, что Иосиф Бродский стоит в нашей литературе особняком и не создал собственную школу. Это, видимо, не совсем точно. Два стихотворения Екатерины Гонзалес-Гальего, воспроизводящие стилистику одного из самых знаменитых произведений последнего нашего Нобелевского лауреата, говорят об обратном. Если бы это были не стихи, а живопись, на них лет через двести могла бы появиться табличка: «Из мастерской Бродского». Фамилию же подлинного автора никто бы, скорее всего, и не вспомнил.
Имеет ли смысл поэту воспроизводить стиль классика, создавая своеобразные ремейки? Это, конечно, не запрещено. И результат, как у Екатерины, может быть достаточно интересным. С другой стороны, вспоминается реплика Владимира Маяковского, который советовал молодым авторам: «Не делайте под Маяковского, делайте под себя».
Сам я не имею на этот счет определенного мнения. Можно считать, поделился сомнением. И, раз уж начал сомневаться, хочу затронуть еще один вопрос, который мучает меня много лет.
Как известно, Иосиф Александрович Бродский не только не имел высшего образования, но даже и школу не закончил, покинув ее в восьмом классе. Это не помешало ему стать высокообразованным человеком, который, в частности, прекрасно знал историю. Однако в «Письмах римскому другу» Бродский, кажется, допустил ошибку. Вероятно, на рассохшейся скамейке у него должен был бы сидеть не Старший, а Младший Плиний.
Вот две короткие справки из Википедии:
1. Плиний Старший — римский писатель-эрудит, автор «Естественной истории». Старшим он называется в отличие от своего племянника Плиния Младшего.
2. Плиний Младший — древнеримский политический деятель и писатель, адвокат. Между 97 и 109 годами опубликовал 9 книг своих писем. Все они дошли до нашего времени, и являются образцами эпистолярного жанра.
С другой стороны, нет сомнений, что Плиний Старший тоже писал письма, то есть теоретически мог бы быть героем обсуждаемого нами произведения. Интересно было бы узнать, что думают об этом специалисты.
Не являясь специалистом в литературоведении, а тем более в истории Рима, тем не менее предположу, что в «ПРД» на рассохщейся скамейке Старший Плиний не сидел (Бродский и не пишет СИДИТ), а лежал в виде свитка одного из своих многочисленных произведений. Делаю такое предположение в виду того, что к концу жизни предполагаемого героя писем к Постуму (возможно и самого Марциала) Старший Плиний уже давно умер. Тема «Бродский и античность» очень широко раскрыта, и наверняка специалисты выявили имеющиеся ошибки и неточности Иосифа Бродского в античной мифологии и литературе.
Представленное нам стихотворение действительно названием и стилистикой отсылает к Бродскому. Я не знаю кому оно посвященно. Жукову? Мне оно понравилось. Хотя вынужден согласиться с Борисом, что быть эпигоном Бродского и создавать римейки путь к тому, что «фамилию же подлинного автора скорее всего, и не вспомнят»
Что мне нравится в стихах Бориса Вольфсона, так это ирония, чувство юмора и легкость, — чего не могу сказать о некоторых его комментариях, в частности, к этому стихотворению Екатерины. Здесь учитель в Борисе явно победил литератора. Я понимаю: трудно справиться с призванием. Можно поправить и направить своих коллег по творческому цеху (хотя, на мой взгляд, стихи Екатерины, признанного мастера пера, отличаются глубиной проникновения, силой образов, задевают за живое своей эмоциональностью, чего не могу сказать о стихах Бориса, написанных больше от ума). И все-таки замечать ошибки коллег и комментировать их никто не запрещает, но поучать Иосифа Бродского — это уже не юмор и не сатира, который довольно удачно использует Борис в своих стихах.
Спасибо, друзья, за ваши отзывы. Конечно, Леонид прав, к моменту, описываемому в стихотворении Бродского, Плиний Старший уже умер. Но Плиний Младший был тогда императорским легатом в Понте (если не рассматривать Понт просто, как море. Возможно в стихотворении (и я об этом уже писала Леониду в прошлом посте) имеется ввиду именно книга Понтия Старшего.
Что касается того, помнят ли эпигонов. Во-первых, считаю, что моих оба стихотворения совсем не похожи на стихи Бродского. Это действительно реминисценция, причем у меня по поводу Бродского, у Бродского по поводу Марциала, Горация и обоих Плиниев. Во-вторых, римляне говорили «Имена ненавистны» (по-русски это звучит, как поговорка «Не называя имен». На самом деле не столь важно, как звали автора. Важно качество стихов. Назовите меня хоть Бродским, хоть Шекспиром, хоть груздем… Мне на самом деле всё равно, как всякому, кто близок к потере собственной личности. Если вижу чужие хорошие стихи, то чувствую их своими (словно бы я написала). И радуюсь этому! Чего и вам желаю.
Извините я запутлякалась. Читать надо Плиний Старший, а не Понтий Старший. Так новых имен напридумываешь.
Да, забыла совсем. «Письмо танаискому другу» написано, конечно, Гене Жукову.
Уважаемая Екатерина, мне показалось, что Вы обиделись на эпигона. Если это так, прошу прощения, так как не желал этого. Не обижайтесь. Недавно один поэт обиделся на меня, потому что я назвал эпигоном Бродского, Льва Лосева. Хотя сам Лосев называл себя «бродскист в очках», в свою же очередь отвечая мне, что в таком случае, Высоцкий эпигон Галича. Я же не считаю эпигонство чем-то дурным, и кстати не отрицаю, например, что тот же Высоцкий в смысле формы и составной рифмы много взял у Галича.
Каждый из нас, я думаю, включая авторов комментариев к стихотворению Екатерины Гонзалес, хоть однажды был захвачен силой и мощью таланта великих мастеров и, не замечая того или сознательно, писал в их ключе. Можно ли называть это подражанием или ремейком? Критерий оценки один: присутствует ли в произведении личная творческая составляющая автора и насколько она энергетически наполнена, чтобы читатель не ассоциировал его с другим автором, каким бы гениальным тот не был.
Я всегда с большим интересом следила за творчеством Екатерины и ценю ее стихи именно за свой собственный почерк. И тем, кто хорошо знаком со стихами этого автора, вряд ли придёт в голову, что она вдруг неосознанно или по какой-то причине стала подражать Бродскому.
Прочитав эту публикацию, я сразу поняла, что Екатерина ответила на комментарий к предыдущей и дала понять, что использовала стилистику Бродского, как литературный прием. Мне это понятно, потому что органично вытекает из всего творчества Екатерины.
Нет, Леонид, я на Вас не обиделась. Просто хотела донести простую в сущности мысль: мастер — БОГ, а мы — подмастерья. Одни — более опытные, другие — менее. В эпигонстве нет ничего зазорного. Это необходимый этап ученичества. А учиться полезно в любом возрасте, на любом уровне профессионализма.
Просто, где-то между небом и землёю,
временно бытующих поэтов
можно густо посыпать золою,
ожидать от них бессмысленных обетов
«делать под себя», не трогать всуе, —
и ни чай с золой, ни водка — не спасенье…
Может, муж предскажет молнию косую, —
хорошо, что послезавтра воскресенье…