ВЕНОК СОНЕТОВ

(Стихи)

* * *

«Как лист увядший падает на душу»,
нежданно мир собой преобразив,
так, некогда услышанный мотив,
вдруг хочется без счёту раз прослушать,
и всё, что угнетает, вмиг обрушить,
быть может, честно этим искупив
вину пред тем, кто, сердце обнажив,
помог однажды чище стать и лучше.
И ловишь милых звуков благодать,
прекрасные мгновения стыкуя,
не торопясь, не маясь, не тоскуя
и не пытаясь сердце усмирять.
Так раскрывает тайны мир земной,
так — высверки былого в миг иной.

* * *

Так — высверки былого в миг иной
неистребимым всходом счастья зреют
и теплотой невидимою греют,
и возвращают радость и покой.
И, обладая силой неземной,
над всей моей судьбою власть имеют,
и что-то драгоценное лелеют,
отгородясь от горечи стеной.
Даруй их чаще, добрая рука
невидимого ангела живого,
как даришь вдохновение и слово,
полёт души и глас издалека,
как будто осыпаешь свод ночной
метеоритным роем надо мною.

* * *

Метеоритным роем надо мной
летают мысли — спутники наитий,
потерь, находок, дорогих событий,
оставивших следы весны былой
во всех путях, но не связавших нити
между двумя сердцами, на одной,
хотя и не космической, орбите.
И тихая слеза опять скользит,
незримую бороздку прожигая,
как будто бы неслышно предлагая
смягчить тоску под шёпоты молитв.
И тыщи слов, и облик, самый нужный,
вдруг вызревают в летний вечер душный.

* * *

Вдруг вызревают в летний вечер душный
над всем, что есть, любимые глаза —
манящая живая бирюза —
и завиток над ними непослушный.
Желанный миг, наверно, самый лучший,
жаль, время не воротится назад,
и сделать ничего уже нельзя,
и мир вокруг такой же равнодушный,
как было, как не быть не суждено:
с высот небесных всё за нас решилось
бесповоротно, быстро и давно,
но может быть и в этом — тоже милость?
И всё же нежен этот миг хмельной
и образ, самый близкий и родной.

* * *

И образ, самый близкий и родной,
в житейской тьме дорогу озаряя,
не обещает благости и рая
в дороге отрезвляющей земной.
И всё же для меня, меня одной,
далёким огоньком во тьме сияя,
в метаниях моих не угасая,
он, как маяк, в бессоннице ночной.
Одно лишь это помогает встать
над тысячами бед и поражений,
нежданных ям и грустных несвершений,
чтоб двигаться, не падая, опять,
не заставляя мучаться натужно,
простив сомнений плен великодушно.

* * *

Простив сомнений плен великодушно,
услышал Бог молитву в тишине
и прикоснулся бережно ко мне,
явившись в вещем сне неравнодушно.
И сразу засверкали звёзды дружно
живыми фейерверками в окне,
как будто в мире, трудном и недужном,
всё стало и прекрасней и родней.
Душа рванулась заново — к тебе:
найти тебя во что бы то ни стало
и рассказать, как долго я страдала,
поняв, что не поверила судьбе,
которая влекла меня радушно,
влечёт опять, и я лечу послушно.

* * *

Влечёт опять, и я лечу послушно
на зов, который Богом предречён,
сквозь пустоту и тернии, и звон
мелодии, манящей и воздушной.
На стыке неуступчивых времён,
презрев слепых блужданий тьму
и стужу,
лечу к тебе, и слова не нарушу:
Бог — есть Любовь, и точен вещий сон.
А жизнь неумолима. И опять
преграды и волненья бесконечны,
хотя они, конечно же, не вечны:
надежд ничто не сможет удержать.
Они летят, как резвый коренной,
отринув накипь лет и пыльный зной.

* * *

Отринув накипь лет и пыльный зной,
ошибки окаянные итожа
и неослабной мучаясь виной,
вдруг понимаю: нет тебя дороже…
Какою же суровой пеленой,
скорей во всём с немой темницей схожей,
был словно замурован разум мой,
ответь, благословив меня, о Боже?
Любовь — исток духовной высоты
и вечное стремленье к совершенству,
к почти невыразимому блаженству,
когда неразделимы Я и Ты.
И мне она тобой была дана.
О, памяти святые письмена…

* * *

О, памяти святые письмена,
единственные в мире начертанья,
в которых живы прошлые свиданья
и речка, вся прозрачная до дна,
когда душа ещё вовсю вольна,
и слово предпочтительней молчанья,
и каждый день — сплошное узнаванье
всего, чем жизнь богата и полна.
Застенчивая лодка у пруда
кукушки крик, румяная малина,
на берегу три дуба — исполина
и в небе сокровенная звезда,
да в чистом поле молодые всходы,
когда б не вы, — как одолеть невзгоды?

* * *

Когда б не вы, как одолеть невзгоды,
друзья мои — полночных строчек вязь, —
так щедро мне дарованная страсть,
как говорят, с рожденья, от природы.
Текли невозвратимо птицы-годы,
к подлунным пикам молодость рвалась,
но некая невидимая власть
тотчас перекрывала к ним подходы.
Глухое ощущение вины
перед твоей судьбой меня терзало,
и зачерняло темнотою сны.
Немыслимо быть радостным и гордым,
устав от несвершений, несвободы.

* * *

Устав от несвершений, несвободы
в тебе себя пыталась я найти,
чтоб новый смысл в дороге обрести,
как золото среди пустой породы.
Сгорали и закаты, и восходы,
и шелестели ветви: — Не грусти!
И всё острей хотелось донести
до губ сухих хотя б глоток свободы.
И падали секунды, точно дождь,
на хрупкий мир, на строгие деревья.
Казалось ярко мне, что лишь поверь я,
ты всё поймёшь и в явь мою придёшь.
Но снова оставалась ночь темна
от тайных слёз и горького вина.

* * *

От тайных слёз и горького вина
не так-то просто вдруг освободиться:
быть может, хороша в руках синица,
но не журавль среди небес она.
И в бездну дум опять погружена,
стремилась я с тобой соединиться,
зачёркивая годы, встречи, лица,
сомнения и просто имена.
Моих ночей бессонная канва
вокруг очей ложилась чёрной тенью,
выплескиваясь мукой и смятеньем
из чаши удивительной без дна.
И слышала я тяжкий всхлип стволов:
пусть новый лист опять упасть готов.

* * *

Пусть новый лист опять упасть готов,
отдав красу и жизнь земле любимой:
ничто не зря, ничто для глаз не мимо
под стаями высоких облаков.
И увяданья благостный покров,
как и весна, душе необходимый,
не исчезает просто струйкой дыма,
но дух освобождает от оков.
Он порождает тёплую печаль,
пронзающую светлым ощущеньем,
невыразимым волеизъявленьем,
когда и жаль чего-то и не жаль.
Да будет вечно мир земли таков:
значенье этой сути выше слов.

* * *

Значенье этой сути выше слов:
Любовь и Бог, природа и надежды,
и голос твой, ласкающий и нежный,
и чистый перезвон колоколов.
Нет ни вершин, ни вод, ни берегов,
которые не помнят ветер свежий
и солнца луч, и небосвод безбрежный,
и серебро торжественных снегов.
Вот так и мы, прекрасное, живое,
родное сердцу, в сердце бережём
под белою пургой, под жёлтым зноем,
под голубым ликующим дождём;
и падаем, когда святое рушим,
«как лист увядший падает на душу».

* * *

«Как лист увядший падает на душу»,
так высверки былого в миг иной
метеоритным роем надо мной
вдруг вызревают в летний вечер душный.
И образ, самый близкий и родной,
простив сомнений плен великодушно,
влечёт опять. И я лечу послушно,
отринув накипь лет и пыльный зной.
О, памяти святые письмена,
когда б не вы — как одолеть невзгоды,
устав от несвершений, несвободы,
от тайных слёз и горького вина.
Пусть новый лист опять упасть готов,
значенье этой сути выше слов.



Тексты автора


Реклама на сайте

Система Orphus
Все тексты сайта опубликованы в авторской редакции.
В случае обнаружения каких-либо опечаток, ошибок или неточностей, просьба написать автору текста или обратиться к администратору сайта.