Я ВСЕХ ВАС БЕЗУМНО ЛЮБЛЮ

— Скажите, а кто-нибудь уже бывал в Стокгольме? — громкий женский голос.

— Все там будем… — хриплый мужской. — Когда взорвёмся…

И тишина.

— Эй!.. Ау-у!.. Девушка!.. Эй!.. Стюардесса!.. Ау-у!.. Девушка!..

Появилась стюардесса.

— Девушка, а покурить можно? Уже уши опухли…

— Ой, не знаю… Сейчас спрошу…

И скрылась.

— Она у этого бандита пошла спрашивать, что ли?..

Стюардесса вернулась.

— Если женщины возражать не будут, потихоньку можно покурить. У вас в подлокотниках пепельницы есть. Только осторожно.

— Женщины, возражать не будете? Покурить можно?

— Да курите, курите. Я тоже закурю.

Закурили.

Ды-ы-ым.

— Мужики, вы бы хоть по очереди. Задохнёмся же!..

Не обратили внимания.

В иллюминаторы видно: медленно подъехал заправщик, остановился, долго стоял, потом из кабины вышли двое в робе техников, пошли к самолёту. Заправщик поехал дальше, наверное, разворачиваться.

Появилась стюардесса, радостная, улыбается.

— Женщинам и детям можно покинуть самолёт. Он разрешил. Сейчас подадут трап и вас отвезут в аэропорт.

— А мужья? — голос пожилой женщины.

— Нет, мужчины пока останутся.

— Я так не согласна! Нет!.. Я без него не пойду!

Стюардесса пожала плечами.

Мужской голос:

— Ну да, он же там, в Стокгольме, сразу себе другую, молоденькую шведку, найдёт. И тю-тю…

Смех.

Подъехал трап. Стюардесса громко, наверное так, чтобы было слышно в другом салоне, сказала:

— Женщины, дети, кто с маленькими детьми, выходите!

Сзади шёпот. Молодая пара ссорится, спорят. Он заставляет её выходить, она не хочет. Он настаивает.

— Ну, смотри, ты ещё пожалеешь!.. — громко говорит она и выходит. На вид лет двадцать, не больше.

Другие женщины тоже выходят.

В иллюминатор видно, как они спускаются по трапу, идут к хвосту самолёта. Наверное, там их ждут.

По проходу идёт толстый мужчина в очках, лет пятидесяти. Держит за руку мальчишку. Мальчишке лет семь-восемь. Потом в иллюминатор видно как они тоже спускаются по трапу. Мужчина, продолжая держать мальчишку за руку, ведёт его за спиной. Мальчишке неудобно спускаться.

— Если мы взорвёмся, этому мужику на пацана каждый день молиться придётся. Он ему жизнь спас… — тихо говорит мой сосед.

Мужчина ещё не сошёл с трапа, когда женщина, идущая впереди, резко повернулась, сделала шаг назад, схватила мальчишку за плечи и быстро повела его к хвосту самолёта.

Мужчина никак не отреагировал на это. Мальчишку отпустил и медленно пошёл за ними.

— А может, это и не его пацан…

— Женщины, дети все вышли? — заглянула стюардесса. — Трап отходит!

Бодрый женский голос:

— Все! Я остаюсь с мужем!

Между кресел вижу, как ещё одна женщина, молодая, наклонилась вперёд, чтобы её не было заметно. Тоже осталась в самолёте.

Потом выяснилось, что в нашем салоне их осталось пять.

— Ну что, мужики, ещё закурим? А может, преферанс? Есть желающие?

Желающих не нашлось, но закурили. Каждый свои.

Тишина.

Через некоторое время послышался скрип, ещё какие-то звуки. Потом ковровая дорожка в проходе стала приподниматься, отодвинулась в сторону. Показался открывающийся люк и в нём голова.

Голова огляделась вокруг и стала подниматься. Появился молодой парень в робе техника, за ним другой, третий. Они осторожно прошли по проходу, остановились у шторки, прислушались.

Люк остался открытым. Из него потянуло холодом.

Техники были какие-то странные. Роста среднего, плечи очень широкие, а голова маленькая. У всех.

А-а-а!.. У них под робами бронежилеты. Понятно. Никакие они не техники.

Мы с соседом понимающе переглянулись.

У одного из «техников» появился в руках пистолет. Он тихо щёлкнул затвором, но в салоне была такая тишина, что звук получился громкий. Он невольно насторожился, прислушался.

Другой «техник» повернулся лицом к салону, поднял руки вверх, чтобы все обратили на него внимание, хотя и без того все смотрели только на них, и жестами быстро объяснил, что мы все очень тихо должны спускаться в люк. После этого он указал пальцем на одного из пассажиров, сидящего к нему ближе всех, другой рукой показал ему на люк.

Тот поднялся и пошёл к люку.

Указал на второго, потом на третьего.

Потом он уже не указывал. Мы сами по очереди подходили к люку, садились на пол и опускались в него.

Тишина.

Внизу нас подхватывали сразу несколько рук и осторожно опускали на кузов грузовика с открытыми бортами.

В кузове было человек пять, в робе техников и тоже с маленькими головами.

Грузовик стоял под брюхом самолёта. С него был сброшен длинный деревянный трап, а вокруг трапа много людей. Большинство в военной форме, но были и в гражданской.

Среди гражданских стоял Александр Невзоров, ведущий программы Ленинградского телевидения «600 секунд». Рядом с ним два оператора — они снимали.

— Ну вот, уже и на экран попали, — весело сказал мой сосед. — Лихо ребята работают. И узнали, и приехали, и уже снимают.

Два человека помогали нам спускаться по трапу с грузовика.

За грузовиком, под хвостом самолёта, стоял большой автобус. В нём тоже было много людей, но там все были в камуфляжной форме, в бронежилетах, в касках, с автоматами.

— Ты смотри, — продолжал веселиться мой сосед. — На одного человека целую армию подняли. Серьёзное, оказывается, дело…

Чуть поодаль стоял ещё один автобус, куда направлялись идущие впереди нас. Мы так и шли друг за другом, цепочкой, как спускались в люк. За контр-адмиралом шли два молоденьких лейтенанта.

«Интересно, как он себя ощущает? — подумал я. — Привык эскадрой командовать, а тут один террорист, и ничего не поделаешь. А может, он штабной адмирал. Инструкции да приказы сочиняет…»

Перед тем как подняться в автобус, я глянул на самолёт и увидел, что последние пассажиры нашего салона уже спустились, а в люк поднимаются «техники».

Автобус долго ехал задом, потом развернулся и повёз нас в аэропорт.

Подвезли к зданию. Автобус остановился прямо напротив двери. Ни таблички, ни указателя.

Первым из автобуса вышел пожилой мужик в гражданском. То ли пассажир, то ли сопровождающий. Подошёл к двери — заперто. Постучал. Долго не открывали. Постучал сильнее.

Мы уже почти все вышли из автобуса.

Когда выходили, заметил: у адмирала шинель распахнута, на груди, кроме наградных колодок, командирский значок — подводная лодка. Похоже, не штабной.

Лейтенанты за ним, как цыплята за курицей, но молча.

Наконец дверь открыли, входим в здание.