Я ВСЕХ ВАС БЕЗУМНО ЛЮБЛЮ

Часть I. Театральный дивертисмент

(Сочинения в 2-х частях)

МОЙ РЕЖИССЁР

Оставить комментарий

А мы всё говорим, говорим, говорим.

— Я вот зашёл в книжный магазин, покрутился, да так и ушёл. Ничего не купил. Книг — тьма, все полки завалены, а почитать нечего.

— А мне недавно повезло. Совершенно свободно в «букинисте» Юлиана Семёнова купил, — хвастаюсь я.

— Семёнов, это, конечно, хорошо, но знаешь… Есть три уровня прочтения книги. Первый — самый простейший. Как мы в детстве спрашиваем: «Про что книжка?». И отвечаем: «про любовь», «про шпионов», «про путешествия». И так далее. Всё просто и понятно. Второй этап восприятия, это когда мы говорим о книге, отвечая на вопрос — о чём? О смысле жизни, о вере, о душе, о любви. И третий этап, это когда нас интересует уже не про что и не о чём, а как написано. У Достоевского «Преступление и наказание» — детектив про бандита, убившего топором старушку. Но как написано! Здесь и о смысле жизни, и о вере, и о душе, и о любви. А у Семёнова, к сожалению, только про бандитов.

— А «Модели сезона» как написаны? — задаю я вопрос с подвохом.

— Здесь другое. Во-первых, не всегда я выбираю, что ставить. А во-вторых, здесь уже не важно, как написано, а важно, как сделано. Конечно, хотелось бы, чтобы и написано было хорошо, но, опять же, как и в магазине, сотню пьес прочтёшь, а кроме классиков, ставить нечего. Обидно…

Мы засыпаем лишь под утро, а рано утром, наскоро выпив чаю с бутербродом, мы прощаемся и я уезжаю.

В Таганроге, к моей величайшей радости, никаких неприятностей не случается. Никто даже не заметил моей неявки на спектакль. Опять была отмена из-за отсутствия зрителей.

* * *

В семидесятые годы поездка за границу работника провинциального театра воспринималась примерно так, как если бы он полетел в космос или выиграл в лотерею сразу два автомобиля. Причём, в одном розыгрыше, и по билетам, случайно найденным на улице. Но даже если достоверная весть о поездке за границу молнией врывалась в вашу жизнь, это ещё не значило, что ракета стартовала или у вашего подъезда стоят два новеньких собственных автомобиля. Сначала вам пришлось бы доказывать свою пригодность к полёту или случайность совпадения выигрышных номеров.

Владимир Станиславович вернулся из очередной командировки в Москву окрылённый. Будучи по делам театра в Министерстве, он случайно услышал, что какая-то делегация деятелей культуры едет в ближайшее время во Францию.

— Единственное место на Земле, где всю жизнь мечтал побывать, это Париж! — сказал он. — Никуда так не тянуло, как в Париж. Даже во снах видел.

— Так в чём же дело? — спросил министерский чиновник, знакомый ещё со студенческой скамьи. — Давай я тебя запишу, и поедешь. Вакансии ещё есть. По всем параметрам, как главный режиссёр театра, ты подходишь. Пожалуйста, поезжай.

— Да неужели? Ты серьёзно?

— Вполне.

И Владимир Станиславович был включён в состав делегации.

Вскоре он получил об этом официальное извещение и, ещё не веря в случайную удачу, занялся оформлением выездных документов.

Оформление визы дело долгое и непростое. Оказалось, что кроме анкет, подробных автобиографий и характеристик, нужна ещё целая куча справок, протоколов и прочих бумаг с подписями и печатями различных инстанций. Дело осложнялось ещё тем, что поскольку прописан он был в Москве, то для получения этих справок приходилось отрываться от работы и ездить в столицу.

Существовало тогда расхожее мнение, что поехать сразу в капстрану практически невозможно, наши славные органы просто не выпустят. Сначала нужно съездить в какую-нибудь братскую соцстрану, зарекомендовать себя там истинным патриотом, то есть идеальным законопослушным и, главное, идеологически выдержанным гражданином, а потом уже проситься, так сказать, за дальний бугор. Но на этот счет Владимира Станиславовича и в Министерстве, и в ОВИРе успокоили:

— Вы же не просто так едите, не по своей прихоти, и даже не туристом. Вы в составе министерской делегации. Так что не волнуйтесь. Если никаких других причин не будет, поезжайте на здоровье.

Но, как и следовало ожидать, нашлись другие причины. Причём, в самый последний момент, когда уже и чемодан был почти собран, и приехал Владимир Станиславович в ОВИР последний раз, получать заграничный паспорт, чтобы буквально через несколько дней отправиться в одну из самых прекрасных столиц мира.

— С документами у вас всё в порядке…

— Ну и, слава богу.

— Только есть один маленький вопрос.

— Слушаю.

— Вот вы здесь написали, что ваш отец служил в штабе Блюхера.

— Да.

— И был незаконно арестован вместе с Блюхером в 1937 году, а впоследствии расстрелян.

— Да.

— Всё правильно. Мы, конечно, проверили, и факты подтверждаются. Есть приказ о его аресте, есть приговор, есть отметка об исполнении приговора, но нигде не указано о месте захоронения тела вашего отца, и непонятно, было ли оно вообще захоронено. Что вы можете сказать по этому вопросу?

— Так ведь… что же я могу сказать…

— Вам неизвестно, где его захоронили?

— Откуда же мне это может быть известно?

— Жаль, очень жаль, но этот факт является достаточным основанием для того, чтобы…

— Не выпустить меня за границу?..

— В общем — да.

— Так я и знал! Не могло всё это так просто закончиться!.. Послушайте, но ведь мой отец полностью реабилитирован. Решением Верховного суда… Я же вам копию справки приносил.

— Это, конечно, хорошо, что реабилитирован, но… если бы вы знали, где он захоронен…

— Интересно получается, вы его расстреляли, а у меня спрашиваете.

— Я никого никогда не расстреливал!

— Ну, не вы лично, контора ваша. Да если бы я знал, где вы его закопали, так рядом с ним и лежал бы. Это уж точно. Всё понятно, значит, не поеду. А жаль… Всю жизнь мечтал, и вот… Видно, не судьба!..

— О чём мечтали?

— Известно о чём, в Париже побывать.

— А зачем?

— Женщина там одна есть. Повидаться хотел.

— Какая женщина?

— Красивая…

— Русская или француженка?

— Итальянка.

— А как её зовут?

— Монализа зовут.

— И адрес знаете?

— Конечно, знаю.

— Может, ей что передать нужно? Скажите адрес.

— Привет передайте. В Лувре она живёт. Монализа Джоконда, работы Леонардо да Винчи. Она вам непременно улыбнётся.

— Ну, знаете ли, вы не забывайтесь. Помните, где находитесь.

— Уж этого я никогда не забуду. И так всю жизнь о вас помню.

На том дело и кончилось. Так и не довелось побывать Владимиру Станиславовичу в Париже.




Комментарии — 0

Добавить комментарий


Реклама на сайте

Система Orphus
Все тексты сайта опубликованы в авторской редакции.
В случае обнаружения каких-либо опечаток, ошибок или неточностей, просьба написать автору текста или обратиться к администратору сайта.