(Сочинения в 2-х частях)
Походил новый директор по театру, посмотрел, подумал: «Да!.. Тут тебе не прокатный стан, развернуться негде. Но там закуточек есть, там уголочек, если бы их соединить… Только вот мешает… А что, если действительно?.. А чем чёрт не шутит?».
Подумал он так и решил устроить себе кабинет в женском туалете.
«А почему бы и нет? Без туалета, конечно, тоже нельзя, но это уже дело десятое, это уже придумать проще».
Решить-то решил, а кто строить будет? И опять же, главное, за какие шиши.
«А что если старый кабинет и фойе маленькое, в котором актёры репетируют, отдать кому-нибудь?»
Быстро сказка сказывается, лихо дело делается.
Пригласил новый директор арендаторов.
Походили арендаторы по памятнику архитектуры, посмотрели, поговорили.
Слово за слово, рублём по столу — договорились.
И построили арендаторы новому директору новый кабинет.
И какой кабинет — аж в три этажа, как душенька желала!
На одном этаже предбанник, где секретарша сидеть будет. Маленький предбанничек, без окошка, без вентиляции. Ну, да они, секретарши, не привередливые, стерпят. А посторонним там толпиться нечего, и так тесно.
Из предбанника лесенка вверх. Узенькая, правда, неудобная, того и гляди — навернёшься, и вдвоём по этой лесенке никак не пройти, не разминуться.
Так нечего к директору по двое шастать, пусть по одному заходят.
Лесенка в сам кабинет приводит, но не прямо, а из-за угла. Так уж получилось. Когда за столом сидишь, не видно, кто входит. Но это тоже не беда. Для того секретарша и посажена — пусть докладывает, кто там по лесенке карабкается.
Зато прямо из кабинета шикарная дверь в большое фойе. Ежели там мероприятие какое, а тем более банкет, — выходи прямо из кабинета, хоть в белом костюме.
А ещё из окошка нового кабинета центральную улицу видно. Хоть кусочек, но всё-таки видно. И как раз под окном кафе летнее, можно наблюдать, кто с кем сидит, кто с кем выпивает. Тоже, правда, не прямо видно, почти за угол смотреть приходится, но, если захотеть, если шею посильнее вытянуть, можно увидеть.
Но и это ещё не всё. Позади стола нового директора, прямо за креслом, вроде бы как шкафчик стенной. Для бумаг или для одежды. И дверка как будто шифоньерная. А за этой дверкой ещё лесенка. Тоже узенькая, тоже одному впритык пройти. И ведёт она в будуар. Тут тебе и диванчик маленький, — это в работе тоже не последнее дело, — и банкеточка, и столик стоит, и посуда, и раковина с водопроводом на всякий случай. Да ещё и выход потайной из будуара. Прямо на галёрку, прямо туда, откуда в своё время гимназист Антоша Чехов спектакли смотрел.
Вот тебе и кабинетик!
Так мало того, арендаторы ещё и туалет женский сгородили. На месте бывшей раздевалки для зрителей.
А почему бы и нет?
Со зрителями всё равно проблема. Не хотят, бессовестные, в театр ходить. Чего раздевалка без пальто пустовать будет? А уж если и придут любопытные, то и так разместятся. На то гардеробщицы в штате есть. Как-нибудь пальто развесят.
Уж за такой кабинет и за туалет новый не жалко было отдать арендаторам и фойе, где актёры репетировали, и тем более старый кабинет впридачу.
Одну стенку они там сломали, другую поставили, здесь перегородили, там на улицу выход пробили и устроили себе… — кабак (кафе, то есть).
Так это даже лучше!
В том кабаке (то есть, кафе) и самому пообедать можно, и гостей пригласить. А если уж больно понадобится, то и в будуар подадут, что полагается.
В общем, недолго строили, наконец, построили.
Обмыли, как положено.
Пришёл новый директор в новый кабинет, сел и…
Теперь и поруководить можно.
А как руководить?
Ну, артисты для того и созданы, чтобы спектакли играть. У них работа такая.
Так пусть себе играют. В эти дела не стоит вмешиваться. Там сам чёрт не разберётся.
Технические цеха для того, чтобы эти спектакли обслуживать, — тоже понятно. Так и пусть работают. В конце концов, сами разберутся.
А как руководить?
А руководить нужно в соответствии с кабинетом, то есть в соответствии с имиджем для соответствующего престижа. Это не тавтология, это понятие такое. По-другому и не скажешь. Да это и так всем понятно. А кому не понятно, так можно и в кабинет вызвать, и объяснить. Главное при этом говорить убеждённо, страстно, чтобы тебя не очень понимали, но чувствовали, что ты думаешь о них, заботишься о них и, в конце концов, им когда-нибудь от этого станет лучше.
Какие у нас там есть контакты, связи, телефончики, адресочки? Прекрасно. Попробуем.
И попробовали.
Для начала англичанку пригласили. Не на главную роль, конечно. Их, иностранцев, тоже сразу баловать не стоит, да и тут пока ещё свои актёры на шее сидят, об искусстве рассуждать пытаются. Но под неё спектакль сделали.
Ну, конечно же, непременно по пьесе А.П. Чехова. А как же ещё?
Критики столичные на это дело, как мухи на мёд, налетят.
«Вишнёвый сад» на Родине Чехова, с иностранкой, — ах!
Получилось.
Теперь и фестивалик можно организовать международный. Тут уж и городские власти за рублём не постоят. А как же — престиж, имидж.
А директор театра — где?
В центре внимания и общения.
И побольше иностранцев, побольше иностранцев!.. Итальянцев, японцев, грузин можно (они теперь тоже иностранцы), американцев… Ох, с американцами не получилось. Ну, да ладно, в следующий раз…
И директор — в центре.
Тут и кабинетик новый, кстати.
Так вот, мол, живём-с.
А в будуарчик не желаете ли? И по рюмашечке? И…
Вот и познакомились.
И банкетики после фестивальных спектаклей, и чтобы погромче, и чтобы пошумнее… И чтобы кабаки (ой, рестораны!) попрестижнее и подороже. Тут уж свой кабак (то есть, кафе), который при театре, не подойдёт, тут размах нужен. А свой — это так, это для интиму, для тет-а-тету.
А в ресторанах (ну, в кабаках!) и свои артисты едят, пьют на дармовщинку — грех жаловаться!
А если кто недоволен (неблагодарный!), так объяснить людям надо, что мы всё время думаем о них, заботимся о них и, в конце концов, им когда-нибудь станет от этого лучше.
А если кто не понимает, так мы и в кабинетик можем пригласить и ещё раз объяснить.
А если кто совсем не понимает, и ещё о театре, об искусстве что-то там говорить пытается, о творчестве, проблемами загружает, так мы и выгнать можем, чтоб другим неповадно было.
Как оснований для увольнения нет? А что есть? Что-то же всё равно должно быть! В конце концов, пусть теперь юристы разбираются, адвокаты, судьи, прокуроры. У них работа такая. Адвоката на работу возьмём, и пусть наши интересы защищает: ищет ту самую причину, по которой мы неблагодарного работника уволили. Нам самим теперь не до этого, у нас теперь планы грандиозные, мировые, можно сказать, планы, всемирного масштаба.
Так вот, ни худо, ни бедно, и просидел несколько лет в новом кабинете новый директор.
Пока там наверху думали, что с гегемоном делать, речи говорили, сериалы показывали, тут из гегемона новые руководители культуры, и даже, можно сказать, искусства, повырастали. Так-то!..
Довелось мне в ту пору частенько бывать в этом кабинете. И один на один с его хозяином, и на планёрках, и на совещаниях, и просто так, и за рюмашкой…
И вроде бы всё нормально.
Но иногда вдруг… Ничего-ничего, а потом… как будто запахом из туалета потянет…
И ведь точно знаю, что коммуникаций никаких тут давно уже нет, и кондиционер стоит, и проветривается, но вдруг…
Ничего-ничего, а потом — запах…
Откуда?
Может быть, из души… у кого-то…
Чёрт его знает!..
Для отправки комментария вам необходимо авторизоваться.
© 2011 Ростовское региональное отделение Союза российских писателей
Все права защищены. Использование опубликованных текстов возможно только с разрешения авторов.
Создание сайта: А. Смирнов, М. Шестакова, рисунки Е. Терещенко
Все тексты сайта опубликованы в авторской редакции.
В случае обнаружения каких-либо опечаток, ошибок или неточностей, просьба написать автору текста или обратиться к администратору сайта.
Комментарии — 0