Я ВСЕХ ВАС БЕЗУМНО ЛЮБЛЮ

Часть II. Вариации на тему одной жизни

(Сочинения в 2-х частях)

ЗАЯЦ

Оставить комментарий

Докурив сигарету, он взял телефонный справочник, полистал его, нашёл фамилию бывшего артиста местного театра, заслуженного артиста республики, и набрал номер. Он ещё не знал точно, что скажет, как начнёт разговор.

— Да-а, — протяжно ответил весёлый женский голос.

— Добрый вечер.

— Здравствуйте…

— Могу я услышать… — Зайчик назвал имя, отчество артиста.

В трубке долго молчали.

— А кто это? — наконец, спросил тот же голос, но уже не весело, а как-то осторожно.

— Дело в том, что мы с ним почти незнакомы, но я надеюсь, он вспомнит. Это было несколько лет назад, так глупо тогда всё получилось… В общем, я хотел бы с ним поговорить…

— Он умер.

Теперь Зайчик долго молчал, потом спросил:

— Давно?

— Скоро будет три года.

— Извините…

Он опять молчал, но не ложил трубку.

— Может быть, вы что-то хотели? Я его дочь…

— Нет-нет, ничего. Извините… Прощайте…

— До свиданья.

Зайчик положил трубку, достал другую сигарету, долго мял её, но так и не закурил. Сунул её назад в пачку, подумал, и снова взял трубку.

— Алло?

— Это я.

— Удачно позвонил. Я только собралась нырнуть в ванную. Ты скоро?

— Знаешь, ты извини, я сегодня не приеду.

— Что-нибудь случилось?

— Нет, не случилось, просто…

— Просто что?..

— Ну, во-первых, я уже выпил…

— Милый, я похожа на ту курицу, которая натянута на бутылку и запекается сейчас в духовке?

— Думаю, что не похожа.

— Тогда, если что-то случилось, то объясни, а лапшу на уши вешать, пожалуйста, не надо. У тебя же половина гаишников схвачено. Так что же во-вторых?

— Во-вторых… Будем считать, что сегодня дежурит другая половина гаишников.

— Ты меня очень огорчаешь, а ты ведь знаешь, я не люблю огорчаться.

— Да, я знаю.

— Больше ничего не хочешь мне сказать?

— Нет. Извини, сегодня — нет.

— Смотри, я ведь могу и…

— Конечно, можешь.

— Могу?

— Да.

— Ну, что ж, будь здоров.

— Постараюсь.

— Привет супруге.

— Спасибо, — сказал Зайчик, когда в трубке уже звучали короткие гудки.

Положив трубку, он решительно встал и направился в другую комнату, но, дойдя до двери, остановился, медленно вернулся назад, отключил телефон, и только после этого вышел.

Раскрыв коробку с надписью «Живой труп», он достал пластинку, поставил её на вертушку и, поудобнее усевшись на диване, скрестил на груди руки.

Ни треск от царапин на пластинке, ни перескакивание иголки с одной дорожки на другую, ни отвратительное качество старой записи не мешали ему. Он был там, в другом веке, с чужими, давно забытыми, но такими близкими и дорогими его сердцу людьми. Он не только слышал их голоса, он жил с ними, радовался и страдал, пьянел от цыганских песен и возмущался несправедливостью.

«Как хорошо!.. Как хорошо!..» — вздыхал, умирая, Федя Протасов.

«Как хорошо… как хорошо… — думал вслед за ним Зайчик. — Вот и выход, вот и решение всех проблем… Слово чести, невозможность солгать, допустить, чтобы тебя облили грязью, обвинили в подлости… А мы как… Господи, как же мы живём-то?! Цивилизация, политизация, приватизация, подлизация… — он усмехнулся придуманному слову. — Именно подлизация! Подличаем и подлизываем. И перед нами подлизываются и подличают. Со всех сторон получается подлизация. А иначе… А как иначе? Взять, и разом со всем покончить! Бросить всё — деньги, квартиру, семью, и… И что? Дальше-то что?.. Начать всё сначала? Вернуться в инженеры, и так же мечтать от всего освободиться. Заработать деньги, квартиру, создать семью?.. Стремиться к тому же самому? К тому же и приду. Другого-то пути нет! Какой смысл? Остаётся только…»

Он ещё раз усмехнулся, но уже иной, значительный, и какой-то даже трагический смысл был в этой усмешке.

Нет, он вовсе не собирался завершить свой путь, как Федя Протасов, он вовсе не собирался застрелиться, но именно эта мысль, показавшаяся вначале даже забавной, взволновала его.

«Интересно, как бы это выглядело? Наверное, смешно. И ещё написать записку: „В моей смерти прошу винить…“. Кого винить? Татьяну? Глупо… Или, может быть, Пачку? Или тех контролёров?.. А может быть, театр? Спектакль?.. Так и написать: „Прошу винить живого трупа“. С маленькой буквы и без кавычек. Ха-ха…»

Зайчик сложил пластинки в коробку, выключил свет, вернулся в большую комнату, закурил сигарету.

«А всё-таки любопытно. Очень любопытно…»

Он снял халат, начал медленно одеваться. Одевшись, вышел в прихожую, обулся, надел плащ, затем вернулся в комнату, взял фонарик и, не выключая свет, вышел из квартиры.

10

Сильный порыв ветра осыпал Зайчика мелкими холодными каплями.

«Дурью, конечно, маюсь, но как бы там ни было, попробовать, пережить это стоит», — думал он, перепрыгивая через лужи.

Металлические гаражи, появившиеся невдалеке от дома сразу после его заселения, были поставлены без всяких разрешений и оформлений. Никто не знал, будут ли они стоять ещё долго или их придётся убрать. Поэтому проводить электричество, копать смотровые ямы, и ещё как-то обустраиваться, никто из хозяев пока не собирался. Все выжидали.

Зайчик открыл гараж, осветил фонариком машину, прошёл к стоящему в глубине старому кухонному столу. Открыв его, вытащил несколько свёртков с запчастями, инструменты, и из самого дальнего угла достал завёрнутую в тряпку маленькую кобуру с тонкими мягкими ремнями, для пристёгивания под мышкой. В кобуре был газовый пистолет.

Купил его Зайчик давно, почти случайно, ни разу им не пользовался, лишь однажды, сразу после покупки, выехав за город, сделал пробный выстрел по кустам. С тех пор пистолет так и лежал здесь, в гараже, в дальнем углу стола.

Достав пистолет из кобуры, Зайчик осветил машину, прицелился в подголовник своего сиденья. Ладонь ощутила холод стали. Он вытащил обойму, положил её на стол, передёрнул затвор, ещё раз прицелился в подголовник, и спустил курок. Раздался негромкий, сухой щелчок.

Взяв обойму и кобуру, он медленно подошёл к дверце машины, сел за руль.

Внутри что-то дрожало, подкатывало к горлу, кажется, даже начинало немного тошнить.

«А ведь я боюсь», — подумал Зайчик.

Он включил в салоне свет, вставил обойму, передёрнул затвор, положил руки на руль и, сжав пистолет, обеими руками направил ствол себе в лицо.

«Нет… так дело не пойдёт… Глупо…»

Он переложил кобуру на правое сиденье, вынул обойму, ещё раз щёлкнул затвором. Патрон, выскочив гораздо сильнее, чем он ожидал, ударился в стекло и глухо затарахтел где-то на полу.

«Сначала вот так… Наверное, надо привыкнуть…»

Тошнота усиливалась.

«Чёрт… неужели не смогу?..»

Он снова сжал пистолет, и долго смотрел на чёрное глубокое отверстие ствола.

«Раз, два, три… — он поднял пистолет выше. — Четыре… пять… шесть… Что за ерунда?.. Ведь он не выстрелит. Раз, два, три… четыре… пять…»

Он опустил пистолет, вытер со лба пот, глубоко вздохнул.

«Раз, два, три, четыре, пять… вышел Зайчик пострелять…»

Открытая дверь гаража осветилась фарами подъезжающего автомобиля. Послышались голоса, где-то совсем рядом заскрипели гаражные ворота.

«Раз, два… Нужно закрыться… Раз, два, три, четыре…»




Комментарии — 0

Добавить комментарий


Реклама на сайте

Система Orphus
Все тексты сайта опубликованы в авторской редакции.
В случае обнаружения каких-либо опечаток, ошибок или неточностей, просьба написать автору текста или обратиться к администратору сайта.