Я ВСЕХ ВАС БЕЗУМНО ЛЮБЛЮ

Часть II. Вариации на тему одной жизни

(Сочинения в 2-х частях)

ЗАЯЦ

Оставить комментарий

Сидор Петрович и не помнил, когда у него последний раз билетик проверяли, когда он последний раз контролёра видел, а тут…

Как будто они только того и ждали, когда же Сидор Петрович без билета поедет.

Словом, автобус остановился, а на остановке стоят контролёры.

Все прекрасно знают, как контролёры проверяют билеты.

Раньше, например, зайдёт контролёр в автобус: «Граждане пассажиры, приготовьте билетики!», — и идёт по салону, у каждого пассажира билет проверяет. Со всех сторон компостеры клацают. Пока он через салон пройдёт, все уже талончики приготовили. Выйдет он через другую дверь на следующей остановке, и — будь здоров, не кашляй.

Потом, правда, слышал Сидор Петрович, что они стали билеты какими-то рейдами проверять, но что это значит, не знал, да и не интересовался. Но именно на такой рейд нежданно-негаданно и напоролся.

Видит он: стоят на остановке целых шесть контролёров. Все с повязками, как полагается, все, значит, безбилетников ловят. Подбегают они по трое к каждой двери и, разумеется, всем выходящим говорят: «Предъявите, гражданин пассажир, билетик!». А водитель тоже выскочил из кабины, смотрит вдоль стенки, где компостеры привинчены, и кричит, как попугай: «Отойдите от компостера! Отойдите от компостера!».

Увидел Сидор Петрович такую картину, и в первый момент даже растерялся. Стал у выхода, и стоит. А пассажирам выходить надо, они его толкают, в дверь протискиваются. Сидор Петрович стоит, Аннушку от толчков своим телом закрывает, пластинки крепче стискивает, а сам думает:

«Чего это я испугался? Если бы я просто без билета ехал, тогда другое дело, тогда пожалуйста. А я ведь не просто так, у меня, можно сказать, экономическое, и даже политическое, обоснование есть такому моему поведению. Чего мне бояться? Мне даже наоборот нужно… Ведь они что делают? Проверяют: заплатил я за несчастный проезд пять копеек или не заплатил. А я за пять копеек… Вот как раз им-то и надо объяснить, что у нас творится. Они ведь тоже люди, и должны понять».

Подумал так Сидор Петрович, и вышел из автобуса.

Контролёры своё дело делают: билетик у каждого пассажира спрашивают и дырочки от компостера рассматривают.

Первой стоит толстая тётка, сильно нарумяненная и с красным носом, а на носу, несмотря на толстенный слой пудры, как реки на географической карте, все сосудики обозначены, да ещё на самом кончике носа огромный синий прыщик.

Остановился около неё Сидор Петрович, Аннушку на землю поставил, а когда поднял голову, увидел, что она даже не смотрит на него, а ждёт, когда тем пьяненьким мужичонкам удасться из автобуса вывалиться.

«Ладно», — думает Сидор Петрович, и двигается дальше, к молодому парню в широченной кепке.

Тот посмотрел на него, на Аннушку, и просто-напросто отвернулся.

Делает Сидор Петрович ещё шаг, к третьему контролёру, круглолицей женщине неопределённого возраста с раскосыми глазами.

Она тоже посмотрела на него, на Аннушку, и даже посторонилась, пропуская их, а сама уже к следующему пассажиру обращается.

Тут бы Сидору Петровичу и вздохнуть облегчённо — пронесло, мол, — и шагать бы побыстрее своей дорогой. Может, ему раз в жизни так повезло, может, просто сегодня контролёры душевные попались. Видят: мужчина с ребёнком, да ещё коробки тащит, тяжело ему. Чего у него билетик спрашивать? Сразу видно — человек семейный, сознательный.

Так нет же, дёрнул Сидора Петровича чёрт за ногу всю свою сознательность показать, и открытием своим поделиться. Подождал он, пока круглолицая у очередного пассажира билетик проверила и обращается к ней:

— Я, — говорит, — без билета ехал.

— Как без билета? — удивляется она.

— Вот так, — отвечает Сидор Петрович. — Специально и сознательно.

Она ещё больше удивляется, и так прищуривается, что вместо глаз одни щёлочки.

— Тогда, — неуверенно говорит она, — штраф платите. Три рубля.

Тут второй контролёр подходит, тот, который в кепке. Спрашивает:

— Заяц, что ли?

Сидора Петровича как бритвой по самолюбию резануло.

— Причём здесь Заяц? — возмущается он. — Да, я Заяц, Сидор Петрович, но дело совершенно не в этом, а в том, что…

Сидор Петрович несколько замялся, подыскивая для объяснения более понятные слова.

— Очень приятно, — улыбается контролёр в кепке. — А я — волк-зубами-щёлк. Платите, гражданин заяц, три рубля. Маня, иди сюда, зайца поймали! — зовёт он толстую, с прыщиком.

— Да не поймали вы меня! — ещё больше возмущается Сидор Петрович. — Я сам подошёл.

Подходит Маня и хриплым голосом на всю остановку кричит:

— И не стыдно?! А ещё с ребёнком… Ну ладно, алкаши без билета едут, им простительно, а вы?!

— Вы на меня, пожалуйста, не кричите, — пытается успокоить её и себя Сидор Петрович. — И стыдить меня не за что! Значит, алкашам, по-вашему, можно без билета, а мне нет? Прекрасно! Но я ведь сам специально подошёл, чтобы объяснить вам. Ведь вы меня даже не остановили…

— Ты смотри какой! Он ещё и огрызается! — кричит Маня громче прежнего. — Платите штраф, гражданин!

— Да не буду я платить! Тем более, денег у меня всё равно нет. Вы лучше выслушайте меня, поймите. Вот купил я сейчас за пять копеек «Живой труп» Льва Николаевича Толстого…

— Вы нам тут трупом Толстого зубы не заговаривайте! Нечего нас пугать! Пуганые! — уже хрипит Маня. — Штраф платите! А денег нет, тогда вон в автобус идите, там разберутся. На работу напишут, сразу деньги найдёте! Веди его, Коля! — командует она.

— Да выслушайте меня!..

— Нечего слушать! Коля, веди!

Коля попытался взять Сидора Петровича под руку, тот, конечно, вырвался.

— Да вы что, с ума сошли?!

— Гражданин, пройдёмте по-хорошему!..

Коля уже примерялся, как бы половчее схватить Сидора Петровича.

Аннушка ничего не понимала, но на всякий случай заплакала.

— Хорошо, — решительно сказал Сидор Петрович и взял Аннушку на руки. — Хорошо, пойдёмте. Может, там поумнее будут.

— Иди-иди!.. Ишь, умник выискался. Катается зайцем, а потом ещё трупами угрожает!.. Чтоб тебе твои дети так угрожали! — победно прохрипела вслед Маня.

Коля проводил Сидора Петровича к микроавтобусу, который стоял невдалеке от остановки.

В микроавтобусе было трое: большой, широкоплечий седой мужик в водительской куртке, худая, морщинистая старуха с выпученными глазами и маленький худой сержант милиции.

— Вот, заяц, — серьёзно доложил им Коля. — Говорит, что без денег.

— Да причём здесь деньги? — возмутился Сидор Петрович. — Я вообще ещё ничего сказать не успел!..

— Садитесь, — приказал сержант, пытаясь изобразить на своём лице максимум серьёзности и величия.

Сидор Петрович сел на ближайшее сиденье, посадил рядом Аннушку. Коля остался стоять у открытой двери, исключая возможность побега Сидора Петровича, хотя бежать, разумеется, никто не собирался.

— Документы! — потребовал сержант.

— Какие документы?

— Ваши документы. Паспорт, удостоверение.

— Нет у меня никаких документов.

— Как это нет? Вообще нет?

— Нет, с собой нет… Дома…

— Та-ак… Ребёнок ваш?

— Конечно, мой, — растерялся Сидор Петрович.

— Фамилия?

Сидор Петрович тяжело вздохнул, и тихо ответил:

— Заяц.

Сержант долго и пристально смотрел на него.

— Я говорю — фамилия?..

Сидор Петрович нахмурился, и твёрдо повторил:

— Заяц.

— Хэ-эк! — крякнул седой и хлопнул себя по колену. — Во, народ! Под дурачка пилить начинает!..

— Ничего я пилить не начинаю! — оскорбился Сидор Петрович. — Фамилия моя Заяц, зовут Сидор Петрович. Да, именно так — Сидор Заяц! И ничего смешного я в этом не вижу.

Аннушка испуганно прижалась к отцу и опять заплакала.

— Успокойте ребёнка, — потребовала старуха с рачьими глазами.

Сидор Петрович положил коробки с пластинками на другое сиденье, пересадил Аннушку к себе на колени и стал успокаивать.

— Ты не плачь. Ничего страшного… Я им сейчас всё объясню, и пойдём домой. Ну, что ты, маленькая моя…

Аннушка не успокаивалась, наоборот, заплакала ещё громче.

— Посадите её рядом, — спокойно, и даже как-то сочувственно, посоветовал сержант и сам пересел поближе.

Сидор Петрович оценил добродушный тон милиционера, пересадил Аннушку на сиденье и погладил по голове.

— Что ты, малышка? Успокойся… Сейчас придём, «Теремок» будем слушать. Я проигрыватель починю и будем слушать, да? — продолжал успокаивать её Сидор Петрович.

Аннушка закивала, и стала успокаиваться.

— Вот и хорошо, — ласково сказал сержант, и так же ласково спросил: — Девочка, а ты этого дядю знаешь?

— Да вы что, издеваетесь?! — взорвался Сидор Петрович. — Это дочь моя!

— Не пугайте ребёнка, — строго приказал сержант. — Сидите и молчите.

Сидор Петрович глотнул несколько раз воздух, но не закричал, не стал возражать, а молча стиснул зубы, сжал кулаки и отвернулся.

Аннушка прижалась к нему, испуганно глядя на милиционера.

— Ты знаешь этого дядю?

— Это… папка мой, — всхлипывая, ответила она.

— А как твоя фамилия?

— Аннушка Семёнова.

Сержант не мог скрыть победной улыбки. Он пересел на прежнее место, оглядел всех присутствующих и закинул ногу на ногу.

Коля и мужик в куртке ответили ему уважительным взглядом, а пучеглазая старуха одобрительно покивала головой.




Комментарии — 0

Добавить комментарий


Реклама на сайте

Система Orphus
Все тексты сайта опубликованы в авторской редакции.
В случае обнаружения каких-либо опечаток, ошибок или неточностей, просьба написать автору текста или обратиться к администратору сайта.