Я ВСЕХ ВАС БЕЗУМНО ЛЮБЛЮ

Мечтал о театре.

Получил?

В полном объёме, даже с хвостиком. Какая-никакая, пусть провинциальная, но и слава была, и любовь зрителей, и цветочки, и поклонницы. А в столицы никогда и не рвался. Однажды, было, попробовал с Ленинградским академическим театром поработать, когда уже замдиректора был, так месяца не выдержал, взвыл:

— Извините, господа хорошие, видно, не дорос я до ваших столичных академий. Не могу я на ваше лизоблюдство, мелочность и дешёвые интриги смотреть. Отпустите, христа ради!..

Слава богу, по-доброму отпустили, остался в провинции.

О власти мечтал?

Как будто нет.

А почему тогда от должности не отказался? Значит, сидел внутри какой-то червячок?

Ну и что эта власть — всласть? Покомандовал?

Как будто и покомандовал…

Но в этом смысле утешение есть. Вроде бы зла никому не делал, на чужих костях карьеру не строил. Что знал, то знал, чего не знал, учился. Умника из себя не строил, по принципу: «Я начальник — ты дурак», не жил. И через годы те, кем командовал, не сторонятся, худым словом не поминают, и руку при встрече подают. Да и до сих пор вот в начальниках хожу, творческими людьми, художниками, руководить приходится.

А чего ими руководить?

Ну, всё-таки кто-то же должен за порядком следить, документы подписывать, штаны в кабинете протирать.

А надо ли тебе это?

Да как будто и нет.

А чего тогда сидишь, не уходишь?

Так ведь…

Ну, что «так ведь…»? Ведь давно вывел для себя и усвоил истину: ценность человека не в том, что он имеет, а в том, от чего отказаться может. Ведь ничего из того, что имеешь в этой жизни, в могилу с собой не унесёшь — ни добро нажитое, ни должность, ни знания и умение, ни даже талант твой, там тебе не понадобятся. И чем легче человек со всем этим при жизни расстаётся, тем выше и чище его человеческая суть, тем больше он после себя здесь оставит. Не на сберкнижке, не в недвижимости и т. д., а в душах, в сердцах людских. А это куда важнее. Возможно, только это там и зачтётся.

Ну, так если ты это понял, если это самое главное, откажись, уйди. Займись тем, что тебе интересно, в чём сможешь достичь чего-то большего, и больше после себя оставить.

А чем? Чем заняться?

Ну, это уж, брат, тебе самому решать.

И вот тут страшно стало.

Хорошо, — думаю, — начнём с другой стороны.

Как там говорится, что человек должен сделать в жизни? Дом построить, сына вырастить, дерево посадить. Что ещё? Неужели всё? Да ведь больше-то ничего из таких истин и не припоминается.

Ну ладно, посмотрим.

Дерево посадил?

Да уж, слава богу, и не один десяток. Правда, всё больше на кладбище, у могил друзей, товарищей, родственников. Наверное, зачтётся, тем более, что не для себя сажал, не в своём огороде.

Дом построил?

Нет, но зато пять квартир по стране бросил. Или театру оставлял, или просто так. И ведь хорошие квартиры были, живи да радуйся.

Отчего же бросал?

А зачем мне квартира в той же Кинешме, если я там жить не собираюсь? Менять её, квадратные метры выгадывать? Да буду ли я этим заниматься? Нет, не буду. Может быть, и глупо, но, опять-таки, не моё это дело. Наверное, живут теперь в них люди, может быть, даже счастливо.

Зачтётся?

Возможно.

Сын?

Это особый разговор, но, если по большому счёту, конечно, ещё мальчишка, конечно, ещё проблемы, но ведь, как мужичок-то уже состоялся.

Велика ли в том моя заслуга?

Может, и не так уж велика, но хочется надеяться, что не без моего участия состоялся. А уж какой есть, такой уже и будет, переделывать поздно. Конечно, набьет ещё шишек. Но с другой стороны, как его учить, чему, если многого и сам ещё не понял. А что понимал, что считал хорошим и правильным, сегодня люди глупостью считают. Да и взаимоотношения с сыном уже по принципу: «Не учи меня жить, лучше помоги материально».

Получается, что и в этом вопросе моя миссия в прошедшем времени.

Так что же осталось?

И опять — ничего.

Так зачем же ты живёшь, чем занимаешься, что оставишь после себя?

И — пауза.

Ну, хорошо — деньги.

А зачем?

Как это зачем? Совсем, что ли, приболел?

Как будто ещё нет, но всё-таки, если разобраться. Развлечения, вино, женщины? Так всё это я уже проходил. Меня уже и компания больше трёх человек утомляет.

Ну, не себе — сыну. Заработай, и оставь.

Так ведь, если сын не дурак получился, то и сам на хлеб заработает, а если не сможет, так и мои деньги не помогут.

А ты много денег оставь, так, чтобы если и дураком жить будет, то всё равно на жизнь хватило бы ему. Ну, давай, организуй дело, крутись, заколачивай бабки, руби капусту!

Так ведь и это не моё занятие. Ведь тоже пробовал — не моё. Честно больших денег не заработаешь, только украдёшь. Прежде хоть государство богатое было. У богатого всегда есть что украсть. Теперь государство само смотрит, как бы с тебя получить или хоть клок, как с паршивой овцы, сорвать.

Ну, не у государства укради.

А у кого? У конкретного живого человека? А вот это у меня не получится, вот этого позволить себе не могу, это уж точно не умею.

Но ведь если этот человек богатый, значит, он сам у других ворует, и в своё время у того же государства куш отхватил.

Это его проблемы, а я не могу.

А что ты вообще можешь, что умеешь, что знаешь?

Театр знаю. Хорошо знаю, весь, от гвоздика в декорации до буквы в афише, от актёрских переживаний до дебета с кредитом. Всё прошёл, всё знаю, всё умею.

Так почему не занимаешься этим, не реализовываешь себя, других не учишь, не создаёшь шедевры на зависть грядущим поколениям или хотя бы не участвуешь в их создании?

Так ведь…

Что?

Так ведь не востребован, не зовут. Видно, не то время.

Ах, время не то? Нашёл виноватого? А жизнь-то уходит. Так что же ты оставишь после себя?

И вот тут я сказал себе — стоп!

Ведь сколько лет собирался, и всё откладывал, всё руки не доходили, всё некогда было. А жизнь-то действительно уходит. Может быть, уже пора, а то ведь, и правда, не успею.

Так бросай всё, садись, пиши, создай шедевр, оставь после себя хоть что-то значительное, важное!

Ну, шедевр — не шедевр, а…

И решил я — пора, действительно пора за книгу садиться.

Правда, ещё полгода раскачивался, не решался работу бросить. Может, просто боялся. Ведь прежде уже был безработным, и на пшённой кашке без масла сидеть приходилось. Знал, как это трудно, как мучительно. Не сам факт ухода с работы, он-то как раз и в радость, и с лёгкостью. И не сама нищета, безденежье, пугает, но всё-таки и жить как-то надо.

А как жить — неизвестно.

Но всё-таки решился.

А, как получится, — думаю, — так и получится.

Ушёл с работы, продал старенького «жигулёнка», и сел.

А теперь вот — в полях сижу…