Я ВСЕХ ВАС БЕЗУМНО ЛЮБЛЮ

Как-то подвёз троих. Совсем детвора, школьницы. Старшей лет семнадцать, а младшая, ну, классе в шестом. Через несколько дней подъехал к ларьку кофе попить. Сижу в машине, жду, пока мне кофе сделают. Вижу, топает эта троица. Узнали меня, подходят:

— Здравствуйте.

— Здравствуйте.

— А что это вы здесь делаете?

Я соврал:

— Любимую жду.

— И долго ждать будете?

— Не знаю, пока не придёт.

— А возьмите лучше нас.

Я удивлён:

— И что же я с вами буду делать?

Она с хитринкой:

— То же, что и с любимой.

Я долго подыскивал разумный ответ, наконец, разродился вопросом:

— Так вы же за это денежку требовать будете?

— Конечно. А она что, не требует?

— Нет, она просто любит.

— Вот дура!.. — изрекла самая младшая.

Что им ответить?

Да ведь не в деньгах дело. Просто не моё это удовольствие, не это мне надо. У них ведь главное по-быстренькому обслужить и дальше бежать, за другим клиентом.

А поговорить?..

Бывало, конечно, поговоришь, пока катаешься, даже по душам поговоришь, а потом попробуешь — нет, не моё это.

Для них, как ни крути, это — работа. А на работе… В общем, не позволяет профессия совмещать средства производства и полноту чувств.

Вот если какая кудрявая просто где-то задержалась, домой добирается, или наоборот, дома что-то не так, случилось чего, поссорилась с кем-то и деваться некуда, тогда другое дело, тогда совсем другой разговор. И в смысле видов на урожай цитрусовых в Гваделупе, и в смысле жилетку подставить. А там глядишь, и поужинаем вместе, а дальше видно будет.

Ужины, правда, тоже разные бывают. С какой и в машине горячими бутербродами из ночной забегаловки обойдёшься, а какую и на дачу пригласишь…

Только не подумайте, что я спортсмен-разрядник в этом спорте, но, видимо, всё-таки, как ни пуста была моя жизнь, как ни казалось, что всё уже кончилось, а искал я среди них то главное, ради чего жить стоит.

Ну, похихикайте, похихикайте. Где искал, среди кого искал!

А где, позвольте вас спросить, я ещё искать мог, если не только руки опустились, но и в голове всё бурьяном поросло.

Сколько же их перебывало у меня на даче, пока…

Да так же, как всегда, еду, стоит кудрявая с малышкой, руку поднимает. Остановился.

Пока ехали, то да сё, как обычно. Приехали. Я о свидании, она…

Ну да, та самая, которая заявила, что не подпустит к себе незнакомого мужчину.

Так это же прекрасно!

В первый-то вечер мы на дачу и не поехали, в машине знакомились. Ей домой возвращаться надо было, а я так не люблю. Уж если ехать, если укладываться, так хотя бы до утра. Но поговорить всё-таки поговорили. И самое главное, как-то просто и очень легко обо всём договорились.

Вы, конечно, желаете знать, о чём же это мы договорились, догадливые вы мои? Ну, пошевелите своей улиткой.

Конечно же, я рассказал ей, что…

Впрочем, не буду повторяться.

Рассказал ей всё как есть на самом деле:¹ так, мол, и так, я такой-то, живу там-то и так-то, а хотел бы того-то и того-то.² Она отвечает:

— Господи, а я только развелась. И совсем замуж не собиралась, но… Похоже, сама судьба тебя послала.

И так далее.

— Вот и прекрасно, — говорю. — Только в женихах ходить я не собираюсь. Вздохи на скамейке, свиданья при луне, это уже не для меня. И рассказывать, какой я хороший и как нам потом будет прекрасно вместе, я не буду. А главное, одно дело встречаться и совсем другое жить. Поэтому, если пробовать, то сразу всё вместе. Проживём год, если всё нормально будет, тогда и поженимся.

На том и порешили.

Правда, неделю ещё встречались. Уж очень она родителей боялась.

Почему?

А вот теперь вы действительно будете хихикать. Поэтому прежде чем дальше читать, вздохните глубоко и спокойно.

Следующий диалог уже позднее был, но вам, как старым знакомым, расскажу сразу.

Появился я как-то у матери, она сама пригласила. Что-то там надо было подписать насчет отказа от причитающейся мне жилплощади. Бумаги я подписал и она даже удивилась, что я так спокойно, без намёков (что, мол, отольются волку овечьи слёзки), без расспросов, всё подписал и уже уходить собрался, а она спрашивает:

— Ты живёшь с кем-то?

— Да.

— Она хоть не пьёт? — заботу проявила.

— Нет.

Она посмотрела недоверчиво.

— Совсем не пьёт, — уточнил я.

Она всё-таки не поверила, но ещё спросила:

— А дети есть?

— Помнишь, я как-то давно говорил тебе, что очень хотел бы, кроме сына, иметь ещё дочь, и что, наверное, всю оставшуюся жизнь готов был бы прожить ради неё. Так вот теперь у меня аж две дочери.

— И сколько же ей лет? — она попыталась снисходительно улыбнуться.

— Одной двадцать два, другой четыре.

Она покачала головой.

— А ей сколько?

Я сделал паузу, но небольшую, чтобы долго её не мучить, и говорю:

— Я же сказал, двадцать два. А доченьке четыре.

—…

— У меня всё нормально, мама.

Хихикайте, хихикайте. А может, кто-то хочет бросить в меня камень? Я не обижусь, посочувствую.

Зато вам теперь понятно, почему она родителей боялась. Как сказала им, сколько мне лет, так и всё, сливай воду. Неделю тайно встречались, точнее она врала им: то у подруги ночевать осталась, то с друзьями за город отправилась. А через неделю пришлось идти знакомиться. Что-то там с враньём не получилось, в общем, поняли они, что она со мной встречается, пришлось идти выручать.

Пока я переодеваться ездил, чтобы, значит, на родителей впечатление произвести, у неё дома, естественно, скандал. Она не выдержала, сказала, что я сейчас знакомиться приеду. Они в крик:

— И на порог не пустим!

— И тебя не выпустим!

— И думать забудь!

Папик вообще орёт:

— Убью! Убью мерзавца!..

Она на всякий случай ножи попрятала, вещички кой-какие собрала, в общем, приготовилась. Тут и я появился.

___________________________________
¹ Вы же знаете, я вообще сочинять не люблю. (Назад, к ссылке)
² Вот тут я, конечно, немного приврал. У меня и в мыслях не было семью создавать и всё такое прочее. Это я уже пробовал, причём не однажды, и пришёл к выводу, что и это не моё дело, так же, как и дачно-земельные упражнения. (Назад, к ссылке)