Я ВСЕХ ВАС БЕЗУМНО ЛЮБЛЮ

Представляете себе контраст?

Ещё вчера, даже ещё сегодня утром, я был одиноким, потерянным, обречённым и т. д. и т. п. И вот поздно вечером вдруг ощущаю себя самым счастливым человеком в этой полосатой, как зебра, как роба уголовника-рецедивиста, как старый матрац… В общем, в этой смешной, непредсказуемой жизни. И не только ощущаю, это происходит даже не на уровне чувств, на уровне мыслей.

Будучи в здравом уме и при полной памяти, осознавая, что нахожусь не во сне, а наяву, усмирив, насколько это возможно, бурлящие в душе эмоции, я понимаю, что счастлив именно так, как мечтал когда-то давным-давно.

Почему давным-давно? Да потому, что самые страстные, самые смелые и абсурдные мечты бывают только в юности. А этот период жизни уже отделён от меня целой вечностью.

Конечно, я немного кокетничаю перед самим собой, придумывая оправдание этому свалившемуся на меня счастью. А как же? Ведь иначе не могло быть, ведь я его так долго и упорно ждал, ведь я так надеялся на это счастье, я так верил…

Да ничего я уже не ждал! Ни на что уже не надеялся! А верить… Я уже давным-давно ни во что не верил.

И вот — Счастье!..

Тихая жаркая ночь.

Прямо над городом висит огромная луна, и даже на улицах, освещённых фонарями, кажется, что освещает их всё же луна, а не эти глупые фонари.

Полнолуние.

Обычно в этот период я чувствую себя не в своей тарелке. Впрочем, это ощущение пребывания в чужой посуде уже давно и постоянно сопровождает меня. Я даже привык к нему. Но сегодня всё по-другому, сегодня всё наоборот.

Машина сама несётся по городу. Я никуда не спешу, просто…

Да неужели непонятно? Я не еду, я мчусь, я лечу…¹

Вот и ментовская «палочка-выручалочка».

Останавливаюсь, подаю документы. Мент удивлённо смотрит на меня, принюхивается. Демонстративно выдыхаю ему в физиономию. Вижу, что радара на его машине нет, значит, штраф за превышение скорости не грозит. Тем не менее, он просит выйти из машины, открыть багажник, а сам продолжает подозрительно принюхиваться.

— Да всё нормально, — говорю я.

— А чего вы так улыбаетесь? — неожиданно спрашивает он.

Я уже не просто улыбаюсь, я смеюсь.

— Лицо у меня такое. Счастье привалило.

Он не верит, но документы отдаёт. Я отъезжаю и вижу в зеркало, как он провожает меня всё ещё подозрительным взглядом.

Его можно понять. Счастливый, улыбающийся человек уже само по себе явление подозрительное, а на ночной дороге тем более.

Только разогнался, проехал всего несколько кварталов, из-за высоких кустов прямо под колёса вылетает что-то огромное.

Визг тормозов.

Это «что-то» — толстая, пьяная кудрявая.

Машина остановилась, когда от бампера до неё оставалось всего несколько сантиметров. Она не пугается, она медленно поворачивается, удивлённо разглядывает машину и, подняв руки кверху, начинает танцевать.

Я вытираю пот, закуриваю.

Делая похабные телодвижения, она задирает юбку, показывая мне жирные, в ямочках, ноги. Идиотская улыбка красноречиво говорит о том, что она счастлива.

Неужели я выгляжу так же? Впрочем, нет, я ещё трезв. Но мысль интересная.

Она упирается руками в капот и, перебирая ими, пытается добраться до дверцы. На белом капоте остаются темные следы её коротких пальцев. Добравшись до дверцы, она делает шаг назад, чтобы открыть…

Резко жму на газ. Рёв двигателя, визг колёс. Она остаётся позади. В зеркало вижу, как она, шатаясь, выходит на середину дороги, широко расставляет руки и пытается изобразить крайнее удивление.

Нет, на сегодня впечатлений хватит. За винцом, и на дачу. Нужно посидеть, выпить и трезво всё обдумать…

Вас, конечно, интересует, что же произошло. Не буду томить, рассказываю.

Помните двухэтажный особнячок², в котором я живу? Помните, что другого жилья у меня нет? А если вы хоть немного разбираетесь в людях, то, наверное, уже сообразили, что больших денег у меня отродясь не бывало, да и малые долго не задерживались, разве что машина приличная. Вот и всё моё состояние. Можно сказать, гол, как сокол, за душой ни гроша, в кармане ни шиша, ни крыши над головой, ни почвы под ногами. В общем, сам по себе Никто и зовут меня Никак. Почему так получилось, это особый разговор, об этом после. А живу я в настоящий момент тем, что по ночам на дороге зарабатываю.³

День мой начинается, когда нормальные люди уже пообедали, а заканчивается, когда бог на душу положит. Всё зависит оттого, как ночь пойдёт.

Шашечек на машине у меня нет, ни с какой фирмой я не связывался, кружу себе по городу, выискивая пассажиров, пока не надоест или пока кудрявая не попадётся.

Днём таксовать смысла нет. Во-первых, таксистов хоть пруд пруди, а ночью всё-таки поменьше. Да и те по ночам стоят на стоянках, ждут, пока их по рации вызовут. Замечал не раз: я весь город два-три раза объеду, нескольких пассажиров отвезу, а он всё там же стоит. Во-вторых, цены по ночам повыше. Не только на хлебушек с маслицем, но и на винцо, и на кое-что другое заработать можно. И, в-третьих, я сам по себе филин. Для меня рано встать, лучше вообще не ложиться.

А кудрявые…

У ночных работниц я не клиент. Это они у меня практически постоянные клиенты.⁴ Даже если руку поднимает, останавливает, я сначала спрашиваю:

— Вам ехать, или на работе?

Чаще оказывается, что на работе. А работа у них тоже не сахар, и профсоюз простои не оплачивает. Если повезёт, одна за полчаса запросто может троих оминетить⁵, а не повезёт, всю ночь простоит, и без толку. Тогда руку поднимать начинает, машины останавливать, сама напрашивается, уговаривает. А как же? Реклама — двигатель торговли.

Диалог запомнился.

Садится в машину знакомая работница с новой подружкой, говорит:

— Меня на «трёшке» высади, а её за сколько до ГАИ отвезёшь?

Называю цену.

Подружка:

— Ой, дорого…

Знакомая:

— А кто же тебя дешевле повезёт?

Подружка жалобно:

— А может… я вам минет сделаю?..

И тут знакомая громогласно возмущается, смачно матерясь и размахивая руками:

— Да ты… … …что? Совсем… …Это же не клиент! Это — друг!.. Я же тебя… … …предупреждала!..

Подружка виновато:

— Ой, извините. Тогда сможете меня там подождать. И потом назад привезёте, а то у меня сейчас денег нет.

Я пожимаю плечами:

— Так это ж долго будет.

Она уговаривает:

— Нет, я уже позвонила. Меня там два мента ждут. Я их минут за десять, максимум за пятнадцать, оминечу и вернусь. Они ж на службе трезвые. Это с пьяными долго бывает.

Я, честно говоря, не поверил, но повёз.

Через семнадцать минут посла того, как она вышла из машины, я уже разворачивался, чтобы ехать назад. Она сидела рядом и довольная отсчитывала мне деньги за проезд.

Жалко мне их. Не ментов, конечно, — работниц.

Иногда бывает и подвезу бесплатно. Иногда и просто покататься, погреться возьму. Но если новенькая, незнакомая, садится, сразу предупреждаю: «Только учти, я не клиент. На мне не заработаешь».

___________________________________
¹ Более оригинальные авторы написали бы здесь: «…на крыльях любви», но я для этого слишком скромен и воздержусь от подобных аллегорий. (Назад, к ссылке)
² Особнячок, которого, конечно, нет, и вместо которого есть что-то наподобие дачного сарая, обросшего бурьяном. (Назад, к ссылке)
³ Да не в том смысле, глупенькие вы мои. Хотя, конечно, и вас понять можно. Кто нынче по ночам работает, кроме аварийных служб? Проститутки да таксисты. Ну, ещё ментам не спится. Они тоже ночным наваром кормятся. Ну, а если я не мент, то могли бы уж догадаться, что не проститутка. Для кого-то это пояснение, возможно, и лишним покажется, а кто-то, кто других по себе судит, без него всё наоборот понять может. (Назад, к ссылке)
⁴ В смысле — пассажиры. Кое кто, небось, опять чёрт знает что подумал. (Назад, к ссылке)
⁵ Да есть такое слово. Давно уже пора внести его в словарь великого и могучего. (Назад, к ссылке)