ПОСТУПОК

Вошел же сатана в Иуду, прозванного

Эрнст Ренан. «Жизнь Иисуса».

Имя этого человека стало нарицательным. Даже прозвище Искариот звучит недобро, хотя всего лишь свидетельствует о происхождении Иуды из Кариота, одного из городков колена Иудова, местности между Средиземным и Мёртвым морем к югу от Иерусалима. Там же расположен и Вифлеем, где появился на свет Иисус. Возможно, что Иуда двоюродный брат Иисуса по сестре матери Марии Клеоновой.

На знамени колена был изображён львиный хвост, предназначенный разметать врагов Господа. Но враги были сильны, сатана не испугался львиного хвоста, не остановило его и имя Иуда, что значит Хвала Господу, а может быть и, напротив, подтолкнуло ко злу. Свершилось же оно в день, когда Иуда, доселе один из двенадцати, покинул товарищей и пришёл к иерусалимским первосвященникам, чтобы отдать земляка, брата и учителя в руки, жаждущие расправы.

Злодейство предателя запечатлено во всех четырёх Евангелиях, сомнений не возникает, вина Иуды заклеймена в умах как христиан, так и миллионов людей, далёких от церкви. Два тысячелетия, — а время, как известно, суровый судья, — утвердили свидетельство евангелистов.

Однако, не допуская вольностей и фантазий, вчитываясь в канонические тексты, нельзя не заметить, что трагические события виделись современникам не столь однозначно.

Будучи ещё живущими людьми, не ведающими будущего, собственной участи и смертного часа, они, как и подобает сынам человеческим, страдали и надеялись через 5540 лет от сотворения мира, не зная, что уже миновала почти треть века новой эры, которую потомки начнут отсчитывать от рождения Иисуса из Назарета, а сам он ещё жив, хотя роковой час его уже близок.

Для людей, населяющих огромную территорию от Гибралтара до Евфрата, это был всего лишь четырнадцатый год правления императора Тиберия, прокуратором которого в Иудее был всадник Понтий Пилат. Как и в другие годы и при других правителях, и в Иудее жили надеждами на то, что лучшее возможно, и, не надеясь на собственные силы, верили в чудо и человека, способного чудо совершить, ждали мессию: «приготовьте путь Господу, прямыми сделайте стези ему».

И вот Иоанн Креститель назвал такого человека: «Идет за мною сильнейший меня, у которого я недостоин, наклонившись, развязывать ремень обуви Его». И небесный глас подтвердил: «Ты сын мой возлюбленный, в котором мое благоволение».

Так начался путь, целью которого Он поставил благовествовать нищим, исцелять сокрушённых сердцем, отпустить измученных на свободу.

Не все поверили ему, сразу же нашлись и усомнившиеся. Некто в синагоге в Капернауме вскричал:

— Оставь! Что тебе до нас, Иисус Назарянин? Ты пришёл погубить нас!

Первый противник, одержимый духом сомнения, был повержен, но первое слово несогласия прозвучало. Пока одинокое, люди шли слушать нового учителя во множестве, двенадцать из них он приблизил и сделал помощниками и учениками.

«И призвав двенадцать учеников своих, Он дал им власть над нечистыми духами, чтобы изгонять их и врачевать всякую болезнь и всякую немощь».

Но один из двенадцати не нашёл сил, чтобы изгнать нечистого духа и излечить поразившую душу его болезнь, что называется, червь сомнения. Путь, пройденный им рядом с Иисусом, возвёл Христа на крест, а Иуду на осиновую ветвь. Каждому — своё! Да, Иуда предал учителя, но мог ли он погубить его физически? Разве не был Иисус изначально обречён на заклание во имя тех, кто остаётся жить? Разве не знал он, что участь его предопределена? Разве мог он остаться в живых и на какое время, если бы в числе учеников не оказался Иуда?

Неизбежность земного конца была Иисусу очевидна. Он сам сказал об этом ученикам грустно и буднично:

— Вы знаете, что через два дня будет Пасха и Сын человеческий предан будет на распятие.

А ведь сказано это было до того, как Иуда принял своё решение! До того, как были произнесены знаменитые слова: — «истинно говорю вам, что один из вас предаст меня», — и поражённый Иуда спросит в волнении:

— Не я ли, учитель?

В этих словах и страх и сомнение.

Что же Иисус?

— Ты сказал.

В ответе печали больше, чем гнева. Возможно, он сожалеет об участи Иуды. «Лучше бы этому человеку не родиться». Не потому что он предатель, а потому что жертва. Зная свою судьбу, Иисус не мог не знать и того, что ждёт Иуду. И ещё он знал, что и малая птица не упадёт на землю без воли Отца небесного. Такой малой птицей, приносимой в жертву высшему промыслу, и видел он Иуду. Не злодеем, сводящим завистливые корыстные счёты, но орудием неподвластного ему плана, согласно которому сыну человеческому суждено уйти из земного мира в царство Бога отца. И покоряясь Его воле, Иисус идёт предначертанным путём, но не как самоуверенный небожитель, но подобно окружающим его людям сомневаясь и страдая всеми муками человеческими.

И если в начале пути мы видим Христа бодрым, исполненным сил, то накануне конца он окутан печалью. Подобно обыкновенному человеку ему предстояло пережить ужас в час кончины. Иначе как понять крик, вырвавшийся из глубины души его?

— Боже Мой! Боже Мой! Для чего ты меня оставил!

Так свидетельствуют Матфей и Марк. Правда, в Евангелии от Луки Иисус выглядит более смиренно.

— Отче! В руки Твои предаю дух Мой.

А по словам Иоанна произнёс просто: — Свершилось! — и, преклонив голову, предал дух.

Иуда последних слов Иисуса не слышал, зато видел унижения и муки, обрушившиеся на учителя в преддверии расправы. «Плевали ему в лице и заушали его, другие же ударяли его по ланитам. И говорили: «прореки нам, Христос, кто ударил тебя?». И это ещё до суда, исход которого был, впрочем, предрешён. Беснующаяся толпа ревела, забыв о правах и достоинстве римского наместника: — «Распни его!»

«Пилат сказал им: какое же зло сделал он? Но они ещё сильнее закричали: распни его!»

Нетрудно заметить, что злоба ненавистников питалась неверием, разочарованием в несостоявшемся чуде. До последних минут слышал он глумливые насмешки: — других спасал, а себя не может спасти!

Они ликовали, видя, как наказан обманщик, который обещал, но не сделал того, чего они ждали, не принёс облегчение в их земную, единственную понятную им жизнь. Зачем поверили они первому его чуду превращения воды в вино на свадьбе в Канне Галилейской! Вот это было настоящее, всех радующее и понятное всем чудо. В один момент жить стало лучше и веселее… Вознесло его в глазах людей и исцеление страждущих, поражённых недугами. Но почему же всплеск людских надежд породил опасения в Иисусе?