ИСКУССТВО И ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА

(Избранные статьи)

Оставить комментарий

РАССУЖДЕНИЕ О ЛИТЕРАТУРНО-ХУДОЖЕСТВЕННОЙ КРИТИКЕ

В наше время рассуждение о критике предпочтительнее самой критики. Павел Басинский в своем «Прощании с Зоилом» давно провозгласил наступление конца русской критики. За несколько журнальных лет эта мысль, вскользь брошенная на странички первого номера «Октября» еще в 1998 году, не утратила своей актуальности. И сейчас вспоминается она как относящаяся к некому неопределенно длящемуся настоящему времени рубежа веков, а не к замкнутому в своей конкретике году или десятилетию.

Великий прахаос понятий о прекрасном и возвышенном. Вавилонское столпотворенье вкусов, распад писательских армий и торжество литературного странничества на перепутьях художественного бездорожья. Расцвет казачьей вольницы литературных клубов, пестрота флагов над литературоведческими замками. Словесносность электронная и аудиовизуальная самим фактом своего существования архаизирует слово газетное и журнальное. Эклектика и полистилистика правят бал в эту бурную эпоху перемен везде и во всем, непостоянства всего и вся. В такую эпоху искусство выносить суждения о произведениях художественной литературы становится не самым благодарным из искусств. К тому еще и писателей теперь больше, чем читателей, а погруженные в свои оригинальные художественные миры творцы… Нуждаются ли они в критиках? И как в столь горестные времена не порассуждать о критике, не беря на себя труд собственно критики.

В окружении искушающих ее соблазнов литературно-художественная критика наших дней вынуждена задуматься о собственном «я», саморазвитие которого составляет ее изначальное предназначение. Пестрое сообщество этих соблазнов обращается то хороводом, то лабиринтом, меняя костюмы и маски, то исчезает как в хитроумном иллюзионе, то является вновь, как в чарах волшебства, зовя за собой и отталкивая от себя.

Первый соблазн — это соблазн художественности. Он оказывается рядом в ярких одеждах светского щегольства, вводя в грех образного непростословия. И почему бы не уподобиться в критическом суждении писателю, ведь у критика есть свой собственный художественный мир? Бесконтрольная аллюзивность, безудержная эссеистичность, ничем не ограничиваемая фрагментарность, замыкающийся на самом себе субъективизм — вот чем оборачивается соблазн художественности, но только входивший в этот соблазн может называться критиком.

Второй соблазн — это соблазн научности. Он подходит в магистерской мантии, искушая знанием сокровенных тайн творчества. Как не приоткрыть ненароком перед неискушенным читателем стыдливо утаиваемое художником психоналитическое «оно», естественно моментально заслонив его чем-либо сверхценным и сверхзначимым? Как не раскрыть всю подноготную литературной истории, не развернуть и не высветить всю изнанку литературной декорации, не поверить алгеброй текста всю гармонию произведения? Что в результате? Маленький анатомический театр на задворках грандиозного, но давно изветшавшего гербария… Без анатомички и без гербария нет критики, но это не ее владения.

Третий соблазн — это соблазн публичности. Он появляется с аппетитнейшей головкой сыра в руках, маня за собой в сверкающую сусальным золотом, увешанную бубенцами славы мышеловку зрелищности. Блеск презентаций, внимание телекамер, глянец журнальных обложек, остроумие прилюдно произнесенных фраз и шарм кулуарных встреч, скромная простота литературных бесед, изысканная велеречивость литературных интервью — не здесь ли обитает подлинное очарование художественной словесности? Но это всего лишь гостиная, даже не кабинет и не будуар, а уж тем более не альков, не сокровенные покои. И взгляд, и жест, и поза, и фраза — они необходимы критику, но только они не способны создать даже говорящую статую.

Четвертый соблазн — это соблазн власти. Он встает на пути, исполненный чувства собственного высшего предназначения, с выраженьем беспристрастности на лице. В келейной тиши кабинетов, в бумажном шелесте совещаний он спокойный вершитель литературных судеб, питомец муз, любимец аполлона, причастный таинству служитель одного из жрецов храма искусств. Поддайся этому соблазну — превратишься в какой-нибудь механизм из машины всесильного литературного божества, не приобщайся к его искусам — останешься на обочине больших литературных дорог.

Пятый соблазн — это соблазн выгоды. Он жонглирует банковскими счетами, изысканно балансируя на пирамиде проектов в русалочьем хоре рекламных роликов, повелевая если не сердцами в груди, то портмоне во внутренних карманах пиджаков. Более всего современный критик искушен выгодой. Без нее нет для него ни удовольствия, ни пользы. И вот уже становится рукопись ценной бумагой в портфеле акционерного общества, а литературный образ незримой статуей, выставленной на аукционе изящных искусств. Но и у торговли, у выгоды есть свои божества. И божества эти тоже достойны уважения.

Шестой соблазн — это соблазн самоисключительности. Он ласково возьмет вас под руку, предложит взглянуть в калейдоскоп, с которым никогда не расстается, а затем позовет за собой — в свой дом, в укромные уголки садов и парков. Он завораживает блеском зеркал, игрой теней и отражений, отблесками и отзвуками, зовет к уединенью и самосозерцанью. Самоисключительность — вот самый философский изо всех соблазнов, сулящий наибольшие щедроты познания…

Только отдав должное всем соблазнам, критик способен исполнить свое предназначенье, которое состоит в приумноженьи красоты. Видеть во всем лишь красивое, лишь красивое утверждать и отрицать в своем суждении. Это особо сложно во времена многообразия талантов столь индивидуальных по исповедуемым убеждениям и художественным стилям. А ведь у художественных дарований свои соблазны. Да и сама встреча критика со своим писателем в нашем сложном, не одному Эвклиду подчиняющемся литературном. пространстве… Состоится она или не состоится? Даже если не состоится, то это должно соответствовать канону красоты, но все ли мы знаем о красоте, о ее канонах…

Естественно, столь беглое рассуждение о литературно-художественной критике претендует лишь быть прочитанным. Тем более в наши дни, когда после информационного взрыва и создания глобальных информационных систем художественная литература теряет своих читателей в лабиринтах современных коммуникаций.




Комментарии — 0

Добавить комментарий



Тексты автора


Реклама на сайте

Система Orphus
Все тексты сайта опубликованы в авторской редакции.
В случае обнаружения каких-либо опечаток, ошибок или неточностей, просьба написать автору текста или обратиться к администратору сайта.