РОБИНЗОН, ДРУГ ШНЕЕРЗОНА

Дневник

Эта немка выводит меня из равновесия. Она ставит меня в тупик беспардонным прагматизмом. Я не могу сообразить, что отвечать на ее замечания.

Мне кажется я изобрел способ, как убедить германку в своей правоте. Я разделю остров на две части — западную и восточную. Сам поселюсь в восточной, а ее отправлю на запад. Поставлю пограничные столбы, и тогда мы посмотрим, кто заживет лучше. Я, исповедующий плановое ведение хозяйства как единственно верную доктрину, или она, привыкшая к дикому капитализму?

* * *

Первого января 199… года произошло знаменательное событие — на карте острова появилось новое государство — Кирляндия (Kirland), названное в честь Сергея Мироновича Кирова и вошедшее в состав Федеративной Республики. Понятно, что территория острова осталась прежней, однако теперь она была разделена государственной границей на западную (отошедшую к ФРГ) и восточную (оставшуюся под юрисдикцией СССР) части.

Восточная часть карты была теперь закрашена красной краской, а западная — синей. На западе произошли значительные топонимические изменения. Так, водопад имени Владимира Ильича Ленина теперь именовался водопадом имени Конрада Аденауэра, а пик Коммунизма — пиком Империализма, как высшей стадии капитализма.

Лощина имени Варшавского договора отныне стала называться впадиной агрессивного Северо-Атлантического блока.

Конечно, изменения произошли не только на карте. В западной части острова был возведен очень устойчивый дворец из веток и листьев, названный президентским и ставший официальной резиденцией президента Кирляндии.

Президентом Кирляндии путем всеобщего тайного голосования была избрана Хайдрун Шварцман.

Панибратову стоило больших трудов уговорить упорную немку занять почетный пост.

Граница между западной и восточной частями была устроена по всем правилам фортификационной науки — с неглубоким рвом; со вспаханной полосой для обнаружения следов нарушителей; с небольшим заборчиком по всей протяженности. Контрольно-пропускной пункт располагался неподалеку от берега и работал по понедельникам, средам и пятницам с двенадцати до часу. В означенное время Панибратов строевым шагом дефилировал вдоль забора, зорко следил за неприкосновенностью рубежей и гонял мелких насекомых. Крупная живая тварь не рисковала пересекать границу ни с востока на запад, ни с запада на восток. На время дежурства Шнеерзон назначался восточноевропейской овчаркой и именовался Другом (в честь главного героя любимого фильма Сергея «Дай лапу, Друг»).

Сначала немка не могла понять, зачем Панибратов разгородил остров на две части. Но Сергей объяснил, что это связано с уникальной возможностью натурного эксперимента по выяснению превосходства социалистической общественно-политической формации над капиталистической.

Надо сказать, что справедливый Панибратов предложил Хайдрун арендовать у него колхоз имени Маяковского и ананасовую плантацию. К его удивлению, президент дружественной части острова отказался от делового предложения, сославшись на отсутствие опыта управления коллективными хозяйствами.

Тем не менее Панибратов возвел на западной части новый, пока еще безымянный колхоз. Вновь сработанный загон был меньше восточного, но это не имело для Хайдрун, не спешившей включиться в соревнование, никакого значения.

Первые месяцы пребывания на острове немка скучала, но постепенно привыкла к обществу Панибратова. Она иногда пела немецкие народные песни, чем раздражала Сергея. Он издал строжайший декрет, запрещающий петь немецкие песни на восточной части острова, и Хайдрун пришлось упражняться в вокале на своей территории.

Хайдрун выучила русский, однако активное общение с Панибратовым продолжалось недолго — до тех пор, пока не были исчерпаны общие темы, как-то: литература, кино, живопись. В связи с этим Панибратов принял решение открыть на острове Ленинский университет миллионов, где он собирался прочитать цикл лекций свободной немецкой молодежи.

* * *

Занятия в ЛУМе, как и в любом другом учебном заведении, начались первого сентября.

Панибратов усадил Хайдрун за парту (стол с яхты), а сам встал у доски (разделочной), взяв в руки мел.

Урок начался.

— Здравствуйте, дети, садитесь, — громко произнес Панибратов, хотя немка и не думала вставать. — Сегодня мы с вами начнем изучать великий и могучий русский язык. «Я русский бы выучил только за то, что на нем разговаривал Ленин»! Так говорил Владимир Владимирович Маяковский.

— А кто такой Владимир Владимирович Маяковский? — полюбопытствовала нетактичная немка.

Панибратов хотел затопать ногами, закричать, но тут же взял себя в руки и нарочито спокойно ответил:

— Во-первых, Владимир Владимирович Маяковский — великий русский советский поэт, а во-вторых, на первом уроке мы изучаем русский язык. Русскую литературу мы начнем через сорок пять минут. А пока, попрошу произнести фразу: «Мама мыла раму».

— Мама мыла раму…

— А теперь — «Маша ела кашу».

— Маша ела кашу…

Панибратов довольно потер руки.

— Молодец, — произнес он. — Ты делаешь поразительные успехи. А теперь, пожалуйста, повтори эти фразы в разной последовательности сто пятьдесят раз!

…На четвертом уроке (пения) Хайдрун встала и молча ушла в направлении государственной границы.

— Стой, дура, — закричал Панибратов, — мы еще не проходили таблицу умножения.

— Таблицу умножения… таблицу умножения… — проворковал неизвестно откуда взявшийся Шнеерзон, и Хайдрун скрылась среди деревьев.

Дневник

Немка — сволочь! У меня была надежда сделать из нее грамотного человека, которым бы гордилась Кирляндия, но, видать, ничего не выйдет.

А Хайдрун уходит…