РОБИНЗОН, ДРУГ ШНЕЕРЗОНА

Я полгода не брал в руки дневник, отчего описанное носит хаотический характер, что не присуще такой целеустремленной личности, как я.

Все началось в среду. Я делал утреннюю гимнастику, после которой рванул трусцой от бунгало к океану чтобы принять водные и солнечные ванны.

Бежал я по побережью и размышлял, как сделать жизнь народа счастливой. И тут вижу нечто! В первое мгновение подумал, что передо мной неопознанная летающая тарелка, а потом сообразил, что вижу выброшенную на берег яхту. Не сейнер «Легендарный капитан Титъкин», а настоящую фешенебельную яхту.

— Ни фига себе, — проговорил я, не сообразив, радоваться или опасаться.

На первый взгляд, причин для волнений не было, но все было сложнее. Во-первых, я привык к одиночеству и боялся появления представителей цивилизованного мира, которые, могли оказаться вооруженными до зубов торговцами героином, шпионами или италъянскими мафиозами, закатывающими противников в асфальт! Кроме того, катер мог быть военным, с диверсионной группой, засланной на остров, чтобы привести к власти бананового диктатора!

Впрочем, может, я преувеличиваю и там вообще никого нет или судно (спаси Господи!) забито трупами! Встречались же морякам прошлого «летучие голландцы»…

Не знаю, стоит ли мне изменять жизнь или лучше сохранить статус кво? Все устоялось до такой степени, что кажется, будто на острове царит полная гармония (за редким исключением) и ничего более совершенного создать просто невозможно. О хлебе насущном ни мне, ни другим обитателям ЗаАССР заботиться не надо, жилищная проблема решена, идеологическое обеспечение на высочайшем уровне, досуг — многие бы позавидовали.

На острове создано общество будущего! На отдельно взятом куске суши сбылись чаяния поколений — построен коммунизм! Впервые удалось претворить в жизнь принцип «от каждого — по способностям, каждому — по потребностям»! Способности у меня не хуже, чем у многих, а потребности не завышены. Тем более что большого их выбора нет.

Интересно, есть ли кто на яхте? Вдруг там пребывает в растерянности длинноногая белокурая мадам, хотя я точно не помню, как они (длинноногие) выглядят. Кажется, в них много такого, что должно вызывать волнения и переживания. Надеюсь, я в состоянии вспомнить, что такое переживания из-за женщины.

С другой стороны, как я уже замечал, там может оказаться не красотка, а зловещий киллер из американского триллера.

Я мужественно отбросил сомнения и направился к судну…

На флагштоке вызывающе развивался немецкий флаг без циркуля и молоточка, что говорило о принадлежности корабля Западной Германии, форпосту агрессивного блока НАТО. На борту яхты было начертано «Фройндшафт», что означает дружбу. Как мне кажется, это слово не входит в лексикон западных демократий, оставаясь прерогативой наших восточных собратьев по социалистическому лагерю.

В каюте я обнаружил красивую, но пьяную женщину, которая оглядела меня мутным взглядом и криво усмехнулась:

— Гутен таг, — галантно произнес я и изысканно прихлопнул пятками. — Ви гейт эс дир?

Прекрасная незнакомка тут же принялась блевать.

— Что вас беспокоит? — спросил я по-немецки, вспоминая рубрику «У врача» разговорника, — У вас тошнота? У вас рвота? Вы страдаете от высокой температуры? Болели ли ваши родные шизофренией (эпилепсией, алкоголизмом, сифилисом)?

Облегчив желудок, иностранная гражданка принялась дико хохотать. Приступ немотивированного смеха продолжался долго. Наконец мадам (фрау) взяла себя в руки и хрипловатым голосом спросила:

— Ты кто такой?

— Меня зовут… — начал было я, но тут же сообразил, что забыл свое имя. Из имен мне припомнились только Леонид Ильич, Владимир Ильич и Лаврентий Павлович. — Моя фамилия Панибратов, — сказал я. — Место рождения — город Пятиреченск. Родители служащие: отец и мать работают инженерами. Я учился в средней школе номер пятьдесят три только на «хорошо» и «отлично». В восьмом классе вступил в комсомол. А зовут меня Сергеем… — мне удалось вспомнить свое имя.

Фрау трезвела на глазах.

— Так ты русский, — женщина старательно обтирала губы платком.

— Конечно! Моя родина — Союз Советских Социалистических Республик, — я гордо выпятил грудь и почувствовал, что запах бывшего содержимого желудка фрау становится неприятен. — Может, нам лучше пройти на свежий воздух?

Мы вышли на палубу.

— Боже мой, — женщина схватилась за голову, — неужели меня занесло в Россию. Как мог кретин Руди зарулить в эту Богом забытую страну! Я предупреждала, чтобы он не. слишком увлекался спиртным и больше, уделял внимания навигации…

Мне. подумалось, что следует успокоить немку, объяснив ей, что она попала не в СССР, а на необитаемый остров. Который, правда, входит в состав Союза.

Но тут откуда ни возьмись появился Шнеерзон. Он сел мне на голову, захлопал крыльями и что было мочи завопил:

— Гитлер капут! Нихът раухен!

SOS! SOS! SOS!!! Спасите наши души!

Я, Хайдрун Шварцман из Западного Берлина попала на необитаемый остров, на котором полоумный русский строит коммунизм, взяв в подручные такого полоумного попугая-экстремиста…

(неразборчиво)

Спасите меня, иначе он превратит меня в такую же полоумную строителъницу коммунизма!

Все началось с того что Руди уговорил (неразборчиво)…

… три бутылки виски и отметить мой день рождения (будь он трижды проклят!) … две бутылки…

Очнулась я на необитаемом острове в компании русского идиота. Он рассказал свою биографию, спро сил, болела ли я сифилисом, и тут же принял в коммунистическую партию.

Если об этом узнает папа, он меня убьет!

Вокруг русского, которого зовут Сергеем Панибратовым, непрерывно кружит попугай, вопящий «Гитлер капут!». Кажется, он хочет указать мне на историческую вину немецкого народа.

Впрочем, я не. помню, чтобы, немецкий народ провинился перед попугаями.

Сумасшедший дом!

(неразборчиво)…

Каждый день русский читает лекции о светлом будущем человечества и необходимости объединения пролетариев.

Но это можно вытерпеть. Главное, по утрам он обливается холодной водой и заставляет меня делать то же самое.

Это намного хуже, чем слушать любые, даже самые дурацкие марксистские лекции… (неразборчиво)

В первые несколько дней я боялась, что он меня изнасилует. Однако я была не права. Я его не интересую. То есть интересую, как строитель коммунизма на отдельно взятом острове. Ионеско переворачивается в гробу и плачет!

Пожалуйста, спасите меня!

Папа, я поступлю в университет, если ты этого хочешь!

Прости меня! Я буду послушной! Большой привет маме, тетушке Гретхен и дядюшке Фрицу!

SOS!

P. S. Папа, я питаюсь крабами, креветками и ананасами, потому что все, что было съедобного на яхте, съел прожорливый русский. Даже консервы для котов. При этом он утверждал, что кто-то там считал, что следует грабить награбленное. Неужели он имел в виду и кошачьи консервы? Ведь я купила их в магазине…

Наша киска утонула. Я долго ее оплакивала.