КЛЕЙМО СВОБОДЫ

Вникая в их существо, я поневоле вспоминаю слова Фаддея Францевича Зелинского о людях, которые «свой разум подчиняют своим чувствам: если то, что им доказывают, им не нравится, они стараются отыскать в ваших словах зацепку для возражения, и если им удалось сказать нечто, имеющее хоть внешнее подобие логического рассуждения, то они говорят, а часто и воображают сами, что они вас опровергли». Ну, например: Вы обвиняете меня в «дезинформации», приводя такую цитату: «Продолжают издаваться миллионными тиражами» (это о произведениях Шолохова), — и сообщаете, что с 1990 года «тиражи редко когда превышают 10−15 тысяч экземпляров». Может, и так, что тоже по нынешним временам не худо. Но у меня-то сказано, если цитировать добросовестно: «издавались и продолжают издаваться миллионными тиражами», а это несколько меняет общий смысл фразы, не правда ли?

Продолжим «арифметику». Вы отвергаете упрек в «косноязычии»: «Невнятно выражает свои мысли на русском языке, — приводите мои слова. — Одно лишь новообразование „наисерьезнейший“ ставит в тупик человека, привычного к нормативной речи». Да ведь неверно цитируете! В Вашей-то «молотовской» публикации употреблено слово «наисерьезный» — именно оно вызвало мое недоумение. Это ли не передержка, или, если угодно, подтасовка факта?! Кстати о передержках, обвинение в которых Вы опять же переадресовываете мне, а по поводу собственных требуете доказательств. Ну, пожалуйста. Вы укоряете меня: «Вновь запустил в оборот „факт“, воссоединенный с приговорным уточнением, что-де писан „Тихий Дон“ в возрасте 20 лет, а это невозможно. И в самом деле невозможно. Потому-то я и выявил у Солженицына ошибку — грубую! — в подсчетах: роман-то был закончен 35-ти (!) лет от роду, ибо писался 14 (!) лет». Что тут можно возразить! Действительно, общеизвестный факт: завершена работа над «Тихим Доном» в 1940 году. Но позвольте! А почему ж тогда комиссия по плагиату создавалась в 29-м?.. Да потому (и это наверняка известно Вам, г-н Осипов), что подвергалось сомнению авторство именно первых двух книг романа. Так при чем же тут дата окончания всего произведения? Или такой Ваш арифметический довод, уличающий в неточности мою фразу «полувековое творческое бесплодие»: «избрал для обвинения точку отсчета 1934-й». Ох, каюсь: точку отсчета специально не избирал, почему, возможно, и допустил гиперболу. Не полувековое, а… сорока-… тридцати-… -летнее? Вероятно, точнее меня склонный к последней цифре Анатолий Полищук, писавший на страницах «Демократического Дона» (1992, № 10): «Мы верили в самоотверженность писателя, мы учились на примерах, когда гений молит у смерти отсрочки всего на шесть часов, чтобы выправить романы, написанные за всю жизнь, а тут тридцать лет впустую. И дождались — вместо обещанной эпопеи какие-то слова о зове сердца, которое-де принадлежит партии. Вот вам и завет…». Так в цифрах ли суть — или в том, что после «Тихого Дона» и первой книги «Поднятой целины», вопреки перечисленному Вами, г-н Осипов, содержанию восьмитомного собрания сочинений, не было создано ничего близкого по уровню к этим первым произведениям! Допустим, недостаточно авторитетны для Вас Полищук и Лукьянченко в такой оценке, ну а, скажем, Твардовский? Он писал Шолохову: «…люблю тебя и уважаю глубоко и верю в твой могучий дар бесконечно, — и в том же письме так высказывался о второй книге „Целины“: — Там много прекрасных страниц, но есть, на мой взгляд, места не вполне достойные твоего пера…». Боюсь, Ваш арифметический подход к явлениям литературы только затуманивает суть дела, г-н Осипов. Не лучше ли прислушаться к словам поэта:

Поэзия, не поступайся ширью:

Храни скупую точность — точность тайн.

Не занимайся точками в пунктире

И зерен в мере хлеба не считай.

Впрочем, Вы можете возразить, что шолоховедение не поэзия, и тут я вынужден буду с Вами согласиться.

Но хватит об арифметике. Вы не прочитали или не захотели увидеть в моей статье главного — скромной попытки автора приблизиться к истине. Не овладеть ею, а всего лишь приблизиться. Ведь вопреки Вашим обвинениям в моей статье нет ответа на вопрос, кто написал «Тихий Дон». Не догадываетесь почему? Потому что, в отличие от Вас, я не знаю точного ответа. В то же время мне известны вполне достойные люди, профессиональные литераторы, которые уверены, что Шолохов — единственный автор этой знаменитой книги. И я знаком с не менее достойными людьми, которые убеждены, что он не мог ее написать. Причем ни тем ни другим не приходит в голову обличать несогласных и призывать их к публичному покаянию. Что это означает? По-моему, только то, что загадка существует и пока не разгадана.

Вы же и Ваши единомышленники, насколько можно судить по Вашим публикациям, никакой загадки не видите и полагаете себя носителями абсолютной истины. Стоит ли напоминать, что на это не отваживался и сам Иисус Христос?..

Источник: ЛГ — Юг России, № 1, 2001