ТРАВА НА БРУСТВЕРЕ

Мне кажется: и я уже умру,
и под землей мои истлеют кости,
но все равно останусь на миру,
а не на зарастающем погосте.
Ведь те, кто и не видывал атак,
и павших, и не павших — всех! — едва ли,
поймут: мол, с ворогом сошлись не так,
не так, мол, побеждая добивали.
И повторяя наши имена,
как на суде формально повторяют,
и нас самих, и наши времена
в истории поставят где-то с краю.
Да ведь и это — право их на суд —
рыть не в окопах, а в архивах рыться —
мы дали им.

И в этом правды суть,
а правда не архивный червь, а рыцарь.