ЗАМЕТКИ ПРОВИНЦИАЛА

В автобусе пассажиры суетятся, нервничают: «Где там мой билет пропал? Сдачу, сдачу передайте!» Я на всё это смотрю со снисходительностью олимпийца — у меня проездной билет. Стоит он сейчас 800 рублей (1994 год), если сравнивать по покупательной способности с прежними, советскими деньгами — меньше 3 рублей. Господи, где сейчас можно за столь ничтожную плату приобрести, пусть всего на полчаса, столько столь редкого в наше смутное время, спокойствия и уверенности в себе? А для кого-то ведь эта сумма не так уж и мала.

Существует выражение «жить так, будто этот день последний в твоей жизни». Так, наверное, могут жить только очень сильные духовно люди, к каковым я себя, конечно же, отнести не решусь. Хотелось бы обольщаться тем, что в подобном случае не стал бы жить по другой устоявшейся формуле, беря от жизни всё, что можно, а попытался бы сделать побольше добра другим, стараясь меньше думать о себе. Но в неизбежной при этом суете и спешке таится опасность раствориться в этих добрых делах без остатка и не выполнить главного, для чего ты, возможно, и был рождён на свет и что кроме тебя уже никто не сделает. «Все мы рождаемся с неким письмом внутри, и только если остаёмся верны себе, получим позволение прочитать его, прежде чем умрём,» — писал Рильке. А кто знает, что нужно делать, чтоб оставаться верным себе? Противоречие это, когда пытаешься сочетать мелочи и главное, возможно принимая одно — за другое, не отпускает нас всю жизнь. Недаром англичане говорят, что долг выполнить нетрудно, трудно определить, в чём он состоит.

«Дорогой Гомер, — говорит один из персонажей платоновской „Политики или государства“, — какой город, благодаря тебе, лучше управляется? Какие люди стали лучше?» — И не найдя ответа, Платон изгоняет поэтов из своего идеального государства. Но ведь подобные вопросы можно адресовать не только поэтам, но и к скульпторам, музыкантам, художникам… Способно ли искусство изменить человека, его судьбу? Несомненно. И если возразят, что ничего, мол, подобного, всем известно: писатель пописывает — читатель почитывает, — отвечу: пусть всего только один человек, но меняется. Это сам автор. Не так уж и мало. У Монтеня: «Я сделал свою книгу в той же мере, в которой моя книга сделала меня».

Известно: «Глупец один не изменяется». С другой стороны давно уже замечено, что у того, кто в молодости не горел идеями демократии — нет сердца, у того, кто к старости не стал консерватором — нет ума. Вот и понимай, как хочешь. Конечно, каждый человек на протяжении своей жизни беспрестанно меняется, сам того, может быть, не замечая. Поэтому, когда видишь убелённого сединами гражданина рядом с юнцами в рядах экстремистских партий, неважно — правых или левых, задумываешься, что же это означает? Или у человека что-то с головой, или просто он преследует какую-то выгоду.

Один мой хороший знакомый всё пытается увлечь меня мистикой. «Культурный человек, — утверждает он, — должен обладать не только традиционными знаниями, но и неким альтернативным взглядом на устройство вселенной. Это необходимо, чтобы понимать всё, что происходит на разных уровнях бытия — своего тела, квартиры, страны, планеты и т. д.» — На меня от такой перспективы сразу нападает тоска. Не спорю, человеку желательно, конечно, разбираться, какие процессы происходят в его организме, но… громадное большинство живёт, не ведая этого, и сей факт, тем не менее, им нисколько не мешает. Что же касается художника в широком смысле этого слова, то величина его таланта ни в коей мере не зависит от его мировоззрения. Учёный и поэт проникают в тайны мироздания, угадывая их, совершенно разными путями. Андрей Белый предсказал атомную бомбу ещё в 1921 году в поэме «Первое свидание»: «Мир рвался в опытах Кюри/ Атомной лопнувшею бомбой».

Мне совершенно не хочется знать как можно больше об устройстве вселенной, тем паче, что для простого смертного это вещь совершенно непродуктивная: можно тысячу жизней положить, и всё мало окажется. Я вообще был бы только рад, если б где-то неподалёку обнаружилось какое-нибудь заколдованное место или ещё какая необъяснимая чертовщина. Лишь бы вреда людям от неё не было.

Теперь, когда вроде бы разрешили говорить то, что думаешь, (хотя некоторым, по-моему, это пока ещё совершенно ни к чему), многие сетуют, дескать, руководство нашей страны всегда было безграмотным, начиная с «заочника» Ульянова, переходя к недоучке Джугашвили и т. д. Не берусь судить о временах далеко от нас отстоящих, но уровень грамотности наших современников можно проследить. Хрущёв — то добавлял буквы в слова — «социализьм», то выбрасывал — «пидарасы», одно слово — волюнтарист. Горбачёв только слоги переставлял — «Азейбарджан», причём так правильно ни разу и не сказал, чувствовал, что незачем. Борис Николаевич только с ударениями не в ладах, то у него «нужно», то «августовские события». У Путина уже всё прекрасно, только вот интонация, бывает, подводит, например, когда про подводную лодку: «Она утонула» — неудачная какая-то. К лексике: «мочить в сортирах» придираться не будем, это у него просто профессионализм. Как видите, налицо заметный прогресс.

Сон необходим всем животным, а значит, и людям, это отдых для уставшего тела и перегруженного мозга. Насчёт тела понятно, но — для мозга?.. В коре больших полушарий по различным данным от 15 до 60 млрд. нервных клеток (нейронов). Учёные утверждают, что возможности своего мозга человек при бодрствовании использует едва ли на 10%. Для чего же нам дан остальной 90%-ный невостребованный объём столь во всём целесообразной матерью-природой? И сколько бы мы могли в жизни сделать, если бы хоть как-то сумели этим сокровищем воспользоваться?! Может быть, это заготовка на неведомое будущее и прав был академик Вернадский, утверждавший, что homo sapiens не есть завершение создания?

Ну, а как же с деятельностью мозга во сне? До середины 20-го века считалось, что человек может находиться в двух состояниях (исключая неестественное состояние, вызванное гипнозом). Но потом выяснилось, что мы живём в трёхфазной системе: бодрствование, сон без сновидений и сон со сновидениями. Впервые, оказывается, об этом говорилось очень давно — ещё в древнеиндийских Упанишадах, но потом было позабыто. При сне без сновидений (т.н. ортодоксальном) снижается артериальное давление, замедляется пульс. Он наиболее глубок. А вот во время сна со сновидениями (парадоксального) клетки мозга столь же активны, как и при бодрствовании. Французский физиолог Жуве предполагает, что в это время мозг перерабатывает информацию, полученную за день и ту, что содержится в памяти. Этот сон самый важный.

На сон мы тратим в среднем треть своей жизни, хотя конечно, всё зависит от организма, Наполеону, говорят, хватало всего четырёх часов. Но всё равно время сна — это практически выброшенное из сознательного существования время. Хотя в некоторых случаях парадоксальный сон в состоянии выполнить неоценимую службу. Если человек изо дня в день бьётся над разрешением какой-то проблемы, во время сна работа мозга над ней, очевидно, продолжается и случается, что ответ на мучающий вопрос приходит к человеку во сне. Общеизвестно, что Менделеев увидел во сне свою периодическую систему элементов, а немецкий химик Август Кекуле — прообраз бензольного кольца из углеводородов в виде змеи, пожирающей свой хвост. Английскому поэту Сэмюэлу Кольриджу однажды ночью1798 г. приснилось, что он пишет стихи. Он проснулся, но стихи звучали в его памяти и он успел записать 50 строф из приснившихся двухсот. Вдруг его отвлёк какой-то непонятный визитёр. Кольридж выпроводил его и… не смог вспомнить больше ни строки. Поэма «Кубла-хан» так и осталась незавершённой.

Случаются и т.н. вещие сны. Читал где-то, что после смерти Данте оказалось, что в одной из частей его «Комедии» (книга была названа автором именно так, это современники добавили термин «божественная») не хватает 13 песни. Одному из сыновей приснилось, что отец указывает на нишу в стене. Там её и нашли.