МЕТЕЛЬЮ ТОПОЛИНОЮ В ОКНЕ

Ты теперь не заглушишь
ни стоном, ни водкой
шок, который нам всем испытать суждено…
Честь великой страны
вместе с атомной лодкой
опустилась на чёрное скользкое дно.
И пока адмиралы отчёты писали,
и рапорты пока по инстанциям шли,
мы молитвами мальчиков наших спасали
и — в который уж раз! — никого не спасли.
Неужели, как прежние наши напасти,
вновь поглотит и спишет немая вода
и державную ложь, и бессилие власти,
и всеобщее горькое чувство стыда?
Повторяя за диктором каждое имя,
кто остался для нас навсегда молодым,
я подумал: коль мёртвые сраму не имут,
значит, поровну срам остаётся живым.
Ни о чём наши мальчики нас не просили,
никакой за собою не зная вины
уходили ребята в страдальцы России —
их предавшей и их оболгавшей страны.

Август 2000-го