ГЛАВНЫЙ ПОЛУСТАНОК

Мой дед не знал ни племени, ни роду,
скуласт был, крут, что камень на реке,
не зря его в лихую непогоду
нашли младенцем с крестиком в руке.
Но как бы жизнь Егора ни качала —
то конь падёт, то выгорит изба, —
всё начинал от крестика, с начала,
лишь пот солёный смахивал со лба.
Не напивался вмёртвую от горя,
не часто лоб крестил на образа.
В деревне звали цыганом Егора
за буйный нрав и жгучие глаза.
И растекалась слава по деревне,
и с чужаками спорили не раз:
есть, мол, у вас такой краснодеревец —
царю шкатулку делал на заказ!
Односельчане ставили упрямо
за дедовский талант последний грош…
Мне некогда рассказывала мама,
что я во всём на дедушку похож.
Меня судьба по чёлке не трепала,
как тень за мной маячила хула,
и сколько раз, освистанный трёхпало,
я начинал от крестика, с ноля.
Мой грубый стих — обычная порода.
Мне столько лет работать над тобой,
чтоб заслужить у русского народа
почётный титул: наш мастеровой.