РАЗНОЦВЕТНЫЕ ШАРЫ

После этого разговора она долго не видела его. Сначала она считала, сколько дней его не было: день золотой, день ветреный, день тихий, день туманный… Потом перестала считать и целыми днями бродила по лесу, смотрела в озеро, пела грустные песни и ждала его.

Он пришёл. Ей показалось, что это не он. Но это был он, только глаза его стали холодными и прозрачными, как льдинки.

— Я пришёл проститься, — сказал он спокойным голосом. — Завтра я уезжаю.

— Подожди, — чуть слышно проговорила Фея, — я сейчас вернусь.

Она исчезла. Лес замер. Не играл ветер в ветвях деревьев, не пели птицы, не прыгали белки. Над лесом повисла серая тень, и солнце виднелось сквозь неё бледным синим кругом.

— Где ты? — спросил он. — Посмотри, что стало с твоим лесом.

И он увидел Фею. Она стояла, прислонившись к дереву.

— Это пройдёт, — сказала она. — Видишь, лес уже оживает.

На дереве, под которым стояла Фея, шевельнулись листья, её цветочное платье медленно колыхнулось — это её утешал ветер. Вдалеке запела птица.

— Ты едешь заниматься своей наукой? — спросила она.

— Да.

— Надолго?

— Считай, что навсегда, — ответил он. — Я не должен тебя видеть, это отвлекает меня. И в лесу мне больше незачем бывать: я понял всё, что мне было нужно.

— Ты уже не такой, как был, — сказала Фея. — Ты правильно говорил, что всё можешь. Но ещё не поздно, ещё можно всё изменить.

— Нет. Пусть будет так, как я решил.

Они стояли в холодном лесу, с деревьев тихо и медленно падали листья, и от этого по всему лесу стоял шорох, будто там бродил кто-то грустный и одинокий.

— Я люблю тебя больше солнца, — сказала Фея, — а фея никого не должна любить больше, чем солнце.

— Забудь меня, — сказал он, — а я забуду тебя. Всё это пройдёт.

— Нет, я тебя не забуду, — ответила Фея, — и ты меня не забывай.

— Мне пора, — сказал он, взглянув на часы; они у него были очень точные.

— Почему ты поцеловал меня в тот вечер? — спросила Фея. — И почему всё тогда было так хорошо?

В это время они дошли дол края леса.

— Просто это был вечер чудес, — ответил он.

И он ушёл. Фея смотрела ему вслед, и когда его не стало видно, она ещё долго смотрела в ту сторону, куда он ушёл.

— Пойдём в лес, — сказал Оленёнок. — И не надо плакать, а то ты стала совсем как Грустная Фея.

Оленёнок знал всех фей, хотя никогда не видел их: Фея Солнечных Одуванчиков часто ему о них рассказывала.

Три волшебных слова

Прошло несколько лет. Он стал знаменитым учёным и даже научился делать открытия. Все дни у него были рассчитаны по часам и минутам, и он всегда работал и отдыхал в точно назначенное время. Он завёл тетрадь, в которую записывал потерянное время: если он не работал, когда надо было работать, или плохо отдыхал, когда полагалось отдыхать, такое время считалось потерянным. Но этого времени становилось всё меньше. Он никого не любил, никогда не жалел о том, что случилось, и о том, что не сбылось. Жил он в столице королевства и не вспоминал о фее и о лесе.

Но пришло письмо от матери. Она писала, что отец болен, и просил приехать. Ещё она писала о том, что в городе давно наступила весна и что под окнами у них растут необыкновенные цветы, которые никто не сажал. Он подумал ровно пять минут, собрался и поехал.

Дома он жил так же, как в столице: занимался наукой, отмечал потерянное время и каждый день плавал в море и гулял, потому что это полезно для здоровья и для занятий наукой. В лес он не ходил. Но ему постоянно казалось, что кто-то смотрит на него, идёт с ним рядом, думает о нём. Однажды вечером он спросил:

— Кто здесь?

Из-за дерева вышла Фея и что-то сказала. Он не понял.

— Ты уже забыл мой язык, — грустно проговорила она. — Я с тобой поздоровалась.

— Здравствуй, — ответил он. — Зачем ты пришла? Только говори быстро. — Он взглянул на свои точные часы. — Время моего отдыха кончается, мне надо работать. У меня осталось три минуты.

— Мы так давно не виделись, — сказала Фея. — Почему ты не приходишь в лес? Ты совсем забыл меня?

— Нет, я тебя помню.

— Я хочу, чтобы всё было как раньше, — сказала Фея. — Чтобы мы с тобой вместе ходили по лесу, чтобы ты иногда разговаривал со мной, а я смотрела на тебя и радовалась. Если не любишь меня — не надо. Только приходи в лес.

— Нет, Фея, у меня нет на это времени. И не ходи за мной, ты мне мешаешь.

Фея долго-долго посмотрела на него — так, чтобы запомнить навсегда.

— Прощай, — сказала она.

— Прощай, — сказал он.

Простившись с Феей, он пришёл домой и узнал от матери, что отец умер. Он выслушал её и ушёл в свою комнату, потому что по расписанию ему надо было работать: он писал какую-то очень умную книгу. Но ему мешали мысли об отце и о Фее, и он никак не мог их отогнать. В соседней комнате плакала мать. Он пошел к ней.

— Не плачь, — сказал он. — Подумай о том, что это обычное явление. Если человек умер, мы не можем этого изменить. Так стоит ли плакать?

Мать пристально посмотрела на него:

— Иди в лес. Может быть, это поможет.

— Зачем? — удивился он.

— Когда с человеком происходит что-то странное, ему надо идти в лес, об этом знают все в городе, — ответила мать.

Он попробовал ещё немного поработать, но не смог. Перед сном он записал в тетрадь потерянное время: в этот день он потерял очень много времени и не выполнил намеченного. Он долго не мог заснуть. В окно светили звёзды, а он смотрел на них и вспоминал о том, что было с ним с тех пор, как он уехал отсюда. Но он ничего не мог вспомнить, кроме своей науки, и ему показалось, что всё это время его не было.

Он встал и пошёл в лес. Но лес его не узнал. Ни одно дерево не зашумело, ни одна травинка не всколыхнулась. В лесу стояла тишина, и иногда среди этой тишины раздавался протяжный крик ночной птицы.

Фея видела его в эту ночь. Она проснулась, как только он вошёл в лес. Но теперь ей нельзя было подходить к нему, и она, только взглянув, побежала к Старому Дубу. Она села на землю рядом с ним и обняла его могучий ствол.

— Я всё знаю, не надо мне ничего рассказывать, — сказал Старый Дуб. — Отдохни и успокойся.

И всю ночь он тихо шелестел над ней, передавая ей свою силу и спокойствие.

— Старый Дуб, — сказала Фея на рассвете, — мне кажется, что без трёх волшебных слов не обойтись.

— Только сначала хорошо подумай, — ответил Старый Дуб. — В нашем лесу их ещё никто не произносил.

— Я думала об этом всю ночь. Мне очень страшно: ведь никто не знает, что из этого может получиться. Но спасти его можно только так.

— И всё-таки подумай ещё раз, — посоветовал Старый Дуб.

— Он не сможет так жить, — сказала Фея. — И наукой заниматься не сможет. Он так далеко ушёл от себя, что сам уже не вернётся. Надо ему помочь.

Старый Дуб понял, что Фея его не послушает, что бы он ни говорил.

— Когда взошло солнце, Фея сорвала дубовый лист, повернула его так, чтобы на него упал солнечный луч, и сказала про себя три волшебных слова, которые нельзя произносить вслух. Поклонилась солнцу, прижалась лицом к коре Старого Дуба и скрылась в лесу.

Там её ждал большой стройный Олень. Это был тот самый Оленёнок, он так и остался её другом. Теперь в лесу было много оленей: они пришли из того леса, где когда-то жил Оленёнок.

— Помнишь, как ты пришла в мой лес, когда я думал о своей матери? — спросил Олень. — Мне тогда было плохо, но я увидел тебя — и всё прошло.

— Да, Олень, я помню. И я помню, как ты пришёл в мой лес, когда я осталась одна. Ты был тогда ещё маленький. А теперь ты большой и сильный. Но ты ведь всё равно любишь меня?

— Ты же сама знаешь. Пойдём по лесу, как всегда.

— Мне сейчас некогда, Оленёнок; подожди меня немного, — попросила Фея. — А потом мы целый день будем ходить по лесу.

Фея вошла в его комнату. Он спал и видел страшный сон. Она махнула рукой, и сон перестал ему сниться, но он почувствовал, что Фея здесь, и начал просыпаться. Тогда она оставила у него на подушке дубовый лист и ушла.