ПРЕДПОСЛЕДНЯЯ ВЕСНА

Агате представилось, что они действительно обнялись и может быть даже поцеловались; она стала говорить с волнением и трепетом, уже не думая ни о звучании своего голоса, ни о Любе, а почти от себя. Но смех и слёзы изображать не решилась.

Когда сцена закончилась, Михаил Олегович молча посмотрел на неё ласковыми глазами, потом сказал:

— Вы знаете, неплохо. Даже хорошо. Не ожидал.

— А если не ожидали, зачем тогда…

— Зачем нарушил ваш покой и вовлёк вас в это безумное предприятие?

— Да.

— Потому что всё-таки чего-то ожидал. Но вы мои ожидания превзошли. Ваши акции растут.

Надо было радоваться, но мешал незаданный вопрос. Даже несколько вопросов. Агата начала с самого страшного:

— Михаил Олегович, а в фильме будут такие сцены…

Но тут вклинился мобильник. Настя, кто же ещё.

— Ты жива?

— Да.

— Покушений не было?

— Нет.

— Через полчаса позвонить?

— Не надо.

— Чао!

Михаил Олегович сделал обиженное лицо:

— Кто это вас так пасёт? Значит, не удержались, рассказали…

— Это подруга. — Агате стало совестно, словно она предала Михаила Олеговича, и она пояснила: — Дома я никому не говорила, а ей… должен же кто-то знать.

— Понятно. — И улыбка у Михаила Олеговича была обиженная. — Не доверяете. — Но рассмеялся по-прежнему, громко, добродушно, блестя глазами. — Подходит на улице незнакомый мужчина, делает невероятное предложение… И хочется, и не верится, и страшно!.. — Он посмотрел на Агату уже серьёзно. — Давайте поговорим: о фильме, о вашей роли, о вас, обо мне. Познакомимся поближе, чтобы вы перестали меня бояться.

Они говорили довольно долго. Михаил Олегович рассказал, что с детства мечтал стать актёром или писателем. Даже ездил во ВГИК поступать, но не прошёл на последнем туре. А вот писательский зуд до сих пор не даёт ему покоя. Кроме этого сценария он написал два романа и десятка два рассказов; один роман издан. У него очаровательная (так он сказал) жена и сын чуть постарше Агаты, студент. Может быть, он её с ним познакомит. Агата выложила всё о своём неудачном первом курсе, о позавчерашнем экзамене и о теперешних надеждах и сомнениях. С Михаилом Олеговичем она чувствовала себя свободно, как со старым знакомым, а лёгкое волнение, которое он в ней вызывал, создавало праздничность. И она сама стала казаться себе умнее, интереснее, взрослее, чем была ещё вчера, даже сегодня утром. Она, как никогда раньше, гордилась собой и любила себя за то, что её заметили и выбрали, что она может… Только бы это не кончалось, только бы сбылось! И Агата решила подождать со своим вопросом о «голых» сценах: боялась, что Михаил Олегович ответит утвердительно и тогда всё кончится прямо тут же, сейчас.

Михаил Олегович дал ей ещё один отрывок сценария, и опять договорились встретиться через день.

V

Дома Агата сразу, даже не переодевшись, начала читать.

Николай. Ты даже представить не можешь, как я счастлив! Уже пять лет мы с тобой, а я каждый день переживаю всё заново. Ты, такая особенная, ни на кого не похожая, — моя. И я могу к тебе прикасаться, целовать тебя… (Страстно целует её. На лице Любы выражается страдание, но Николай, упоённый любовью, этого не замечает.) До сих пор не верю: неужели ты любишь меня? Что же ты молчишь? Скажи мне тихо-тихо… (Смотрит на неё.) Что с тобой? Не мучай меня, скажи!..

Люба (прячет лицо у него на груди и рыдает). Коля… Коленька!..

Николай (гладит её волосы). С тобой что-то случилось. Скажи мне, я постараюсь понять. (Люба плачет всё безутешнее.) Ты… мне изменила?

Люба (после долгой паузы). Да.

Николай (отбрасывает её от себя и садится на постели). Я знаю, с кем. С этим несчастным фотографом?

Люба. Он не несчастный. И он художник.

Николай. Понятно. Он художник, а я простой мужик. Бездарный, неотёсанный… мешок с деньгами. Значит, ты с самого начала меня обманывала? А я-то, дурак… Так ты за меня вышла из-за денег?

Люба. Коля, подумай: что ты говоришь? Не нужно мне никаких денег. Разве ты не видел, что я тебя люблю? Любила… Как я радовалась, что ты мне встретился, — такой сильный, надёжный. Я прислонилась к тебе, чтобы ты защитил меня… может быть, от меня самой. Я думала, что с тобой смогу забыть его. Пока ты мне не встретился, я всё ждала, что он появится. А появился он только сейчас, когда мне казалось, что я уже перестала его ждать. Но теперь знаю, что всё это время ждала его. И любила. И люблю, люблю!.. (Снова плачет.)

Николай. За что мне это?! Я же никогда никого так не любил, как тебя! (Ложится на спину и смотрит перед собой невидящими глазами.)

Люба. Я не виновата. Я не хотела, чтобы тебе было больно. Но это сильнее, я ничего не могу с собой поделать… (Ложится с ним рядом и обнимает его.) Коленька, милый, прости!

Николай. Не трогай меня! Ты меня унизила, предала. Я должен ненавидеть тебя. Но когда ты прикасаешься ко мне, всё во мне отзывается и тянется к тебе. (Хочет встать, но Люба начинает ласкать его.)

Люба. Не уходи. Давай простимся по-хорошему. Пусть эта ночь запомнится нам навсегда.

Потом шли кадры: воспоминания Любы о встречах с Николаем, после этого — снова объяснение. Читая, Агата чувствовала странное томление — что-то среднее между тошнотой и удовольствием; оно обволакивало, расходилось волнами по всему телу и сознанию. Было страшно представить, что всё это ей придётся играть с каким-то мужчиной. А что, если он будет противный и наглый? А если нежный и страстный? Нет, это невозможно; нельзя, чтобы это кто-то видел.