НЕ ЭТО, НЕ ТО, А НЕВЕДОМО ЧТО

Было это в старину, в Японии. В одном селении жил вдвоём с матерью человек по имени Таро.

Однажды осенью шёл Таро по тропинке среди зелёной травы и под горой, где начинался лес, увидел цветущую вишню. Остановился и залюбовался издали: белая, пушистая, как лёгкое облако. Хотел подойти, да раздумал.

А ночью приснился ему сон, будто идёт он по той же тропинке и видит ту же вишню. Но во сне он к ней подошёл. И такая она была красивая, что смотреть бы и смотреть на неё.

И вдруг вишня заговорила нежным девичьим голосом:

— Помоги мне, Таро! Я не вишня, а заколдованная волшебница. Если ты мне не поможешь, я так и останусь вишней. А сделаешь то, что скажу, — приму опять человеческий облик и отблагодарю тебя.

— Как я смогу тебе помочь? — спрашивает Таро.

— Возьми топор, приди ко мне ночью и сруби меня.

Проснулся Таро, а вишня так и стоит у него перед глазами. Целый день он только и думал о своём сне, а ночью взял топор и пошёл вишню рубить.

Подошёл к ней, а от вишни аромат идёт, и вся она стройная, белая, как девушка в свадебном наряде. Замахнулся он топором — и опустил его: не смог рубить такое красивое дерево.

Вернулся домой, лёг спать. И снова сон видит: стоит он на том же месте перед цветущей вишней.

— Что же ты меня не срубил? — спрашивает вишня. — Ведь я тебя просила.

— Уж очень ты красивая. Жалко мне тебя рубить.

— А если ты меня жалеешь — сруби, — говорит вишня. — Не хочу я деревом быть.

Весь день промаялся Таро, а ночью снова пошёл. Собрался с духом, ударил по стволу, а вишня словно вздохнула. Испугался он, бросил топор и домой побежал.

Заснул под утро, а перед ним опять вишня стоит. И говорит печально:

— Если ты и на этот раз меня не срубишь, оставаться мне деревом навсегда. Ни о чём не думай и ничего не бойся. Только ты можешь меня спасти.

Проснулся Таро как больной. Есть не может, за что ни возьмётся — всё из рук валится.

— Что с тобой? — спрашивает мать. — Может, тяжесть какая на сердце лежит?

Рассказал ей Таро обо всём.

— С волшебниками лучше дела не иметь, — сказала мать. — Но судьба тебя выбрала, а от неё не уйдёшь. Не выполнишь то, о чём вишня просит, — всю жизнь себя казнить будешь.

И пошёл Таро с тяжёлым сердцем к вишне. Подобрал топор, что прошлой ночью оставил, и срубил-таки её. Только упала она на землю — сразу в девушку превратилась. Встала, белое платье расправила и стала благодарить:

— Вот спасибо тебе, Таро, что послушал меня. Это последняя ночь, когда можно было меня спасти. Завтра луна начнёт убывать, и злая волшебница, которая меня заколдовала, будет становиться всё сильнее. Зато сегодня сила моя. Чего ты хочешь? Говори, исполню.

Таро не знает, что и придумать. Смотрит на девушку — и ничего ему больше не надо. Никогда он такой красавицы не видел: стройная, белолицая, а глаза и губы — как спелые вишни.

— Как мне тебя называть? — спрашивает Таро.

— Вишенкой зови.

— Не знаю я, Вишенка, чего у тебя просить. Оставь мне что-нибудь на память, чтобы я посмотрел — и тебя вспомнил.

— Вишенка подумала и говорит:

— Подставляй ладони.

Подставил он ладони, и на них появился прозрачный сундучок. Вишенка взмахнула рукой — и посыпались лепестки, листья и ягоды, а когда они падали в сундучок — становились алмазами, рубинами и изумрудами. Луна светила так ярко, что всё было видно. Набрался полный сундучок и сам закрылся.

Таро растерялся:

— Что мне с таким богатством делать?

А Вишенка смеётся:

— Было бы богатство, а что с ним делать — придумаешь.

И тут же Вишенка исчезла. Покружились белые лепестки и на землю легли.

А когда день настал, Таро вместе с матерью открыли сундучок. Засветились камни, заиграли на солнце, по стенам и потолку цветные огоньки запрыгали. Вынул Таро из сундучка белый камешек, а он в лепесток превратился. Мать взяла зелёный — а он стал листом, взяла красный — вишнёвая ягода по полу покатилась. Положили их обратно в сундучок — опять драгоценные камни. Сколько ни брали они камней, только камень из сундучка — листок, лепесток, вишня.

— Обманщица твоя Вишенка, — говорит мать. — Только ты не жалей, что ей помог: доброе дело всегда лучше злого.

«Жаль, что каменки ненастоящие, — думает Таро. — Но так тоже хорошо: посмотрю на них — и Вишенку вспомню».

А Вишенка сама появилась. Покраснела от стыда, глаза опустила:

— Не обманщица я. Раньше у меня такие камни всегда настоящими получались.

— Ничего, дочка, — говорит мать. — Что есть, то и ладно.

— А хотите, я вам золота дам?

— Из чего ты золото делаешь? — спрашивает Таро.

— Из жёлтых листьев.

— А потом оно опять в листья превращается?

— Нет, всегда золотом оставалось. Подставляй ладони.

Появился такой же сундучок. Вишенка взмахнула рукой — и посыпались жёлтые листья. Падают в сундучок и золотыми монетами становятся.

Взяли Таро и мать по монетке — а в руках у них жёлтые листья.

Вишенка закрыла лицо рукавом и тихо сказала:

— Я не виновата. Сама не понимаю, что со мной случилось. Но я всё равно как-нибудь тебя отблагодарю, Таро. Хочешь, вишнёвый сад посажу? Поднимется сад за один день, и как только ты соберёшь вишни — новые вырастут.

Таро засмеялся:

— Так мне что, только и делать, что вишни собирать? Нет уж, Вишенка, хватит твоих чудес. Вот если бы ты за меня замуж вышла…

— Я бы, может быть, и вышла за тебя, — отвечает Вишенка. — Только зачем тебе такая жена? Я ведь с людьми не жила, — ни ткать, ни прясть, ни варить, ни жарить не умею.

— Ничего, научишься, — говорит Таро. — А ты мне милее всех, никакой другой невесты не хочу. — Сказал и на мать взглянул.

Мать улыбнулась ласково:

— Оставайся, дочка. У меня тоже к тебе душа лежит.

Скоро научилась Вишенка всему, чему надо было. Таро смотрит на неё — не нарадуется, не налюбуется. Но к осени загрустила она, затосковала. Попробует какое-нибудь чудо сотворить — а получается то же, что с камнями и монетами. И лицо уже не такое белое стало, а с желтизной. То её в сон клонит, то целыми днями по лесу бродит.

А однажды сказала Таро:

— Что-то неладное со мной творится. Всё больше мне кажется, что я вишня. Сегодня ночью пойду в лес, спрошу у деревьев, как мне быть: их язык я понимаю.

— И я с тобой, — говорит Таро.

— Нельзя, — отвечает Вишенка. — Если ты будешь рядом, я не услышу, что скажут деревья.

И вот, когда Таро заснул, Вишенка пошла в лес. Она остановилась возле своего пенька и тихим голосом заговорила:

— Скажите мне, все деревья, что растут в этом лесу, — что мне делать, как быть? Лицо моё пожелтело, и радость ушла. И волшебница я не волшебница, и человек не человек, и дерево не дерево.

Замолчала она, а деревья заговорили. Сначала все разом: каждое дерево — своё. Поговорили — и затихли. И тогда сказала своё слово старая лиственница:

— Это всё из-за твоего пня. Если его оставить, ты заснёшь и будешь спать всю зиму, а весной проснёшься. И так будет каждый год. А если пень выкорчевать, станешь такой же, как все люди, но с чудесами придётся распрощаться.

Вишенка опечалилась:

— А разве нельзя мне снова стать волшебницей?

— Можно, — прошелестела высокая сосна. — Встань на пенёк, перезимуй деревом, а весной, когда зацветёшь, приснись кому-нибудь. Но когда он тебя срубит, пусть пень из земли сразу вытащит. Тогда ты награди его — и ступай куда хочешь.

— А как же Таро?

— Выбирай, — сказала сосна. — Или будешь волшебницей, или женой своего Таро.

— Спасибо тебе, высокая сосна! — сказала Вишенка. — И тебе, старая лиственница. Прощайте, деревья!

Постояла, поплакала, пенёк рукой тронула и вернулась домой.

Утром всё Таро рассказала. Он пошёл в лес, выкорчевал пень. А пришёл домой — Вишенка такая же, как весной и летом была: белая, весёлая, шёлком вышивает и поёт. А мать на неё смотрит, улыбается.

Сундучки с камешками и монетами они сохранили. Потом их дети любили с ними играть. А ещё больше любили слушать рассказы Вишенки о том, как она была волшебницей, как её превратили в вишню и как Таро её освободил. Она не говорила, что всё это было с ней самой, и дети думали, что она рассказывает им сказки.