НЕ ЭТО, НЕ ТО, А НЕВЕДОМО ЧТО

Наступил Новый год. Маму и папу пригласили в гости. Они не хотели идти: им было жалко оставлять бабушку и Лену одних.

Но бабушка сказала:

— Идите, повеселитесь. А мы и сами Новый год встретим. Правда, Ёлочка?

— Ага, — подтвердила девочка. — Мы с бабушкой тоже будем веселиться.

Бабушка испекла торт с кремом и наготовила кучу всяких лакомств. Когда до Нового года остался всего один час, бабушка улеглась на диван с книгой и сказала внучке:

Если я зачитаюсь или засну, подними меня через полчаса. К празднику мы должны пригласить сестричку.

Бабашка немного почитала и заснула. А Лена решила её не будить. «Вот приведу домой сестричку, тогда и разбужу», — подумала она. Лена знала, что надо делать: бабушка ей рассказала. Нужно было зажечь свечку и сказать:

Будь мне, ёлочка, сестрёнкой —

Милой маленькой девчонкой.

Как зажгу я свечку спичкой,

Станешь ты моей сестричкой.

Она взяла свечку и коробок спичек, оделась и вышла в сад. Ёлочка как будто ждала её. Лена погладила её ветки, засыпанные снегом, и сказала:

— Ёлочка, ты ведь хочешь стать моей сестричкой? Тебе будет хорошо, соглашайся. Мы с тобой будем жить очень дружно. И мама будет рада, и папа. А бабушка сама ёлочка. Ты будешь у нас родная-родная — и дочка, и внучка, и сестричка. Ты согласна, ёлочка?

Деревце наклонилось к ней и кивнуло верхушкой. Тогда она произнесла слова, которым её научила бабушка. Но Лена так волновалась, что немного перепутала: вместо «станешь ты моей сестричкой» сказала «стану я твоей сестричкой». Зажжённая свечка упала в снег и погасла. А Леночка была уже не девочка, а ёлочка. Теперь две ёлочки стояли рядышком и касались друг друга ветками, словно держась за руки.

Лена как бы заснула. Она ничего не видела, но знала, что рядом её сестричка-ёлочка, а дальше — ещё деревья, и они молча посылали ей приветствия, знакомились с ней. Она чувствовала, что вокруг морозный воздух, что идёт снег и укрывает её мягким одеялом.

Поднялся ветер, началась метель. Сначала было очень страшно, но ёлочка и другие деревья успокоили Лену. Ей уже казалось, что девочка, которой она только что была, мама, папа и бабушка — всё это ей приснилось, а она была ёлкой всегда.

Бабушка проснулась и первым делом посмотрела на часы. Было уже три часа ночи.

— Леночка! — позвала бабушка. — Пойдём скорее за сестричкой!

Она обошла весь дом, но Леночки нигде не было. И тогда бабушка испугалась. Она схватила одеяло и выбежала в сад. Всё ещё мела метель и свистел ветер. Бабушка увидела, что рядом с их ёлочкой стоит ещё одна, немного побольше.

— Так я и знала! — запричитала бабушка. — Ах я, старая, заснула! А ты, внученька, что же не разбудила меня? Эх, ёлочки, ёлочки!..

Бабушка знала, что надо делать. Она сама была когда-то ёлкой, и поэтому никакие свечки и слова ей не были нужны. Она взяла за веточку старшую ёлочку и сказала:

— Ёлочка Леночка, проснись!

И тут же ёлочка стала Леночкой — такой же девочкой, какой была, даже в шубке и шапочке.

— Ёлочка Олечка, проснись! — Бабушка прикоснулась к меньшей ёлочке и набросила на неё одеяло.

И вместо ёлочки появилась маленькая девочка, совсем голенькая. Бабушка закутала её в одеяло и понесла в дом.

— Бабушка! — сказала Олечка и улыбнулась.

Лена шла рядом тихо-тихо. Она никак не могла поверить, что она опять девочка и что у неё есть настоящая сестричка.

Дома бабушка одела Оленьку: она приготовила для неё и платье, и тапочки, и всё что надо. Всё подошло, только платье оказалось чуть-чуть велико.

— Ничего, скоро подрастёшь, — сказала бабушка. — А завтра мы тебе купим и платьице, и шубку, и шапочку, и сапожки.

Сестрёнка была почти такая же, какую Лена видела во сне: маленькая, стройненькая, с весёлыми карими глазками и длинными ресничками, чем-то похожая на ёлочку. И на Леночку, только поменьше.

Лена обняла сестричку и шепнула ей на ушко:

— Это ты, ёлочка? Ты меня узнаёшь?

Оленька кивнула.

— Садитесь-ка за стол, сестрички, — сказала бабушка. — Небось проголодались.

Девочки ели с таким аппетитом, что бабушка налюбоваться не могла. Она смотрела на них, улыбалась и иногда смахивала слезу — наверное, от радости.

Потом бабушка уложила внучек спать, поцеловала их и сказала:

— Спите, мои ёлочки. Спите, милые.

Девочки так устали от всех волнений, что сразу же заснули.

Когда пришли папа и мама, бабушка им всё рассказала: и о том, что у них есть новая дочка, и о том, что Леночка превращалась в ёлку, и о том, что она сама сначала была ёлкой. Мама и папа не верили ей, говорили, что такого не бывает.

— Если не верите, идите в сад и посмотрите на ёлочку, — сказала бабушка.

Папа и мама вышли в сад и увидели, что там, где стояла ёлочка, пусто. Нет ни пенька, ни ямы, а просто снег, как будто ёлочки и не было.

— Где ёлочка? — удивились они.

— Так я же вам объясняю. Ёлочка дома, спит, только это уже не ёлочка, а девочка Оля, ваша дочка.

— Всё равно не верю, — сказал папа.

— И я не верю, — сказала мама.

Мама и папа вошли в комнату, где спали девочки, и увидели Олю. Пришлось им поверить. Стали они её обнимать, целовать, доченькой называть.

— Ну что, хорошая у меня сестричка? — спросила Лена.

Мама с папой кинулись обнимать и её. А тут бабушка подошла. Они её поблагодарили и за новую дочку, и за Леночку, что бабушка её вызволила, не дала ёлкой остаться.

Хорошо бы, если б так всё и кончилось. Но это ещё не конец.

К вечеру бабушка расхворалась. Сестрички заглянули в её комнату, а она лежит и вставать не собирается.

Девочки к ней:

— Бабушка, что с тобой?

— Бабушка, не надо болеть!

Улыбнулась бабушка:

— Ах вы мои ёлочки! Земля меня зовёт, придётся опять ёлкой становиться.

Лена посмотрела на неё с испугом:

— Это из-за меня? Из-за того, что я слова перепутала?

— Я сама виновата, — вздохнула бабушка. — Не надо было мне тогда спать, ничего бы и не случилось. Всё-таки я была ёлкой. Если бы не это, и ты бы в ёлку не превратилась. А на две ёлочки сразу, чтобы их в девочек превратить, у меня силы не хватило.

Лена задумалась.

— Бабушка, а тебе в ёлку превращаться обязательно?

— Если не превращусь — умру, — ответила бабушка. — Лучше уж ёлкой буду.

Оля заплакала:

— Бабушка, я хочу с тобой. Я ёлочка!

Бабушка погладила её по голове:

— Нет, Оленька, ты теперь девочка, привыкай. У тебя есть мама, папа и сестричка. Живи и радуйся.

Лена тихо спросила:

— Бабушка, а как же мы без тебя?

— А я останусь с вами, — сказала бабушка. — Буду стоять в саду, вас охранять. Когда вам будет плохо, приходите — я вас утешу, успокою, силу дам.

— Мы будем к тебе приходить не только когда плохо, — сказала Лена. — Когда хорошо — тоже. И вообще всегда. А когда у нас вырастут дети, и они будут к тебе приходить. И внуки…

Бабушка засмеялась:

— Ну вот и хорошо. Только сначала сами вырастите. А теперь идите спать. Я тоже спать буду: устала…

Утром, едва проснувшись, девочки побежали к бабушке. Но в комнате её не было. Не было и на кухне.

— Мы опоздали! — закричала Лена. — Бежим скорее в сад!

Там, где ещё вчера стояли они сами, две маленькие ёлочки, девочки увидели большую красивую ёлку и бросились к ней:

— Бабушка!

Ёлка обняла девочек своими ветками, и они были совсем не колючие, а мягкие и ласковые, как бабушкины руки.

Вышли мама и папа. Мама заплакала, а папа сбегал в дом и принёс любимую ёлочную игрушку бабушки — маленький жёлтый чайник с красным цветком и зелёным листком. Он повесил чайник на ветку так, чтобы дождь, снег и ветер его не достали.

Бабушка обняла их всех: веток у неё было много. И все постепенно успокоились, потому что она говорила им что-то доброе и утешительное. Говорила не словами, а по-своему: у деревьев свой язык. Кто слушает внимательно, тот понимает.