РОДНАЯ СКРИПКА

(Сказка)

Один музыкант, Анатолий Иванович, играл в большом оркестре на скрипке. В таком большом оркестре, что его и слышно не было: голос его скрипки сливался с голосами других скрипок и разных музыкальных инструментов. Но Анатолий Иванович не беспокоился из-за этого, потому что очень любил музыку и свою скрипку, и главное для него было не то, чтобы услышали его игру, а то, что он играет произведения великих композиторов на своей любимой скрипке.

А скрипка у него была особенная. Анатолий Иванович считал, что она живая. Когда он играл в оркестре, скрипка как скрипка; правда, звук необыкновенно красивый, зато дома…

Если Анатолий Иванович приходил домой чем-то огорчённый или просто грустный, он брал скрипку и начинал играть. И постепенно грусть проходила, а неприятности уже не казались такими уж неприятными. Анатолий Иванович улыбался, благодарил скрипку и бережно укладывал её в футляр. Часто он разговаривал с ней и был уверен, что скрипка отвечает ему без слов, а он понимает эти молчаливые ответы.

И вот однажды пришёл к нему старый знакомый, Евгений Петрович. Когда-то они вместе учились в консерватории. Евгений Петрович тоже был скрипачом, но играл не в оркестре. Он стоял впереди музыкантов и вёл свою отдельную мелодию, а оркестр сопровождал его игру. И люди в зале слушали, как играет он и как звучит его скрипка. Он был известным музыкантом и объездил почти весь мир.

Посидели они за столом, поговорили, а под конец Евгений Петрович сказал:

— Покажи мне свою скрипку.

Анатолий Иванович принёс скрипку и вынул её из футляра. Евгений Петрович осмотрел её со всех сторон, потрогал и попросил:

— Сыграй что-нибудь. По-моему, это очень хороший инструмент.

— Я играю не так хорошо, как ты, — ответил Анатолий Иванович. — Поиграй лучше ты на моей скрипке.

Анатолий Иванович никому не разрешал играть на своей скрипке: он боялся, что она обидится, да и просто не хотелось давать свою родную скрипку в чужие руки. Но тут он постеснялся играть перед таким хорошим музыкантом и, вздохнув, протянул ему скрипку. Когда Евгений Петрович взял её, по струнам пробежал лёгкий шорох, — скрипка тоже вздохнула.

Евгений Петрович начал играть. Сначала скрипка слегка похрипывала, как будто волновалась или не хотела звучать по-настоящему, но он играл очень хорошо, и вскоре скрипка запела таким голосом, какого никогда не слышал у неё Анатолий Иванович. Долго играл Евгений Петрович, и скрипка звучала всё чудеснее.

Кончив играть, он положил скрипку на стол и сказал:

— Продай мне её, Толя! Нельзя такому инструменту пропадать в оркестре. Её должны слушать люди во всём мире, потому что она может приносить радость.

Анатолий Иванович схватил скрипку и прижал её к себе.

— Нет, Женя! — воскликнул он. — Я никогда и никому не продам её. Это всё равно что продать друга. — И тихо прошептал: — Она живая.

— Тогда давай поменяемся, — предложил Евгений Петрович, — ты мне отдашь свою скрипку, а я тебе — свою. Ты не имеешь права скрывать от людей такое чудо. А живых скрипок не бывает.

Но Анатолий Иванович ничего не ответил, только ещё крепче обнял скрипку.

— Подумай до завтра, — сказал Евгений Петрович. — Вечером я приду к тебе.

Он ушёл, а Анатолий Иванович положил скрипку в футляр, нежно прикоснулся к ней и спросил:

— Ты хочешь, чтобы на тебе играл настоящий музыкант? Тебя будут слушать люди в больших залах и плакать от радости. Ты станешь царицей над всеми инструментами оркестра; они будут играть так, чтобы ты могла звучать во весь свой необыкновенный голос. А что могу дать тебе я? Тебя никто не знает и не слышит, потому что ты играешь вместе со всеми. Да, он прав: я не должен держать тебя у себя. Талантливому человеку и талантливой скрипке надо выходить на большую дорогу. Я отдам тебя ему.

Анатолий Иванович хотел закрыть футляр, но скрипка тихо простонала самой тонкой струной.

— Ты хочешь играть с ним? — спросил Анатолий Иванович.

Скрипка молчала.

Он взялся за крышку футляра, но снова раздался тихий стон.

— Кажется, я понял тебя, — сказал Анатолий Иванович. — Давай прощаться.

И он сыграл вещь, которую сочинил, когда ему было двенадцать лет, называлась она «Песня без слов». Больше Анатолий Иванович ничего не сочинял, но эта песня получилась очень красивая. Он играл её, когда ему было особенно плохо, и после этого всегда становилось легче. Но в этот раз легче не стало.

Никогда Анатолий Иванович не играл так хорошо, как в тот вечер. А потом поцеловал скрипку и попрощался с ней.

На другой день пришёл Евгений Петрович и унёс скрипку. Она не издала ни звука.

Скрипка и вправду была живая. Почему так получилось, неизвестно. Может быть, мастер, который её сделал, вложил в неё часть своей души. Тогда очень возможно, что встречаются иногда живые скрипки, и виолончели, и рояли, и даже не только музыкальные инструменты, но и другие предметы.

Скрипка любила Анатолия Ивановича, и ей нравилось звучать в оркестре вместе со всеми инструментами. Но теперь ей захотелось вести свою мелодию, чтобы оркестр только подыгрывал ей. И она поняла, что Евгений Петрович играет лучше её хозяина, а для скрипки, если она живая, очень важно, какой музыкант на ней играет.

И стал Евгений Петрович ездить со скрипкой по всему миру. Им аплодировали, слушали их игру затаив дыхание, а некоторые даже плакали от радости, что слушают такую музыку, такого скрипача и такую скрипку. И скрипка была счастлива, но только тогда, когда звучала, потому что больше всего на свете любила музыку. Новый хозяин не разговаривал с ней, не гладил её, как прежний, не верил, что она живая. И скрипка днями и ночами, лёжа в футляре, с грустью вспоминала Анатолия Ивановича.

Так прошло много лет. И вдруг в доме Евгения Петровича появилась новая скрипка. Её звук понравился ему больше, чем у старой, — так он назвал скрипку и убрал её на антресоли. Скрипка лежала там, слушала, как хозяин играет на новом инструменте, и горько вздыхала. Но этих вздохов никто не слышал.

Потом Евгений Петрович переехал на другую квартиру, а скрипку оставил. Вместо него поселился его племянник Эдик. Он тоже был музыкантом, но играл на гитаре. Может быть, он играл хорошо, но скрипке эта музыка не нравилась. Иногда к нему приходили друзья, и каждый играл на каком-нибудь инструменте. И тогда соседи начинали стучать в стены и в потолок.

Как-то раз Эдик заглянул на антресоли и обнаружил там скрипку. Он обрадовался и начал играть на ней. Играл он как-то странно: стучал по скрипке, щипал струны, слишком сильно водил по ним смычком, и от всего этого они лопались. И уж конечно, он даже подумать не мог, что скрипка живая. А она боялась Эдика и не любила его игру.

Эдик с друзьями часто устраивали концерты. Он играл то на скрипке, то на гитаре. В залах сидела совсем не такая публика, как на концертах Евгения Петровича и на тех, где скрипка играла с Анатолием Ивановичем. Эти люди вскакивали с мест, кричали, свистели и даже танцевали в проходах.

Прошло ещё много лет. После одного концерта музыканты подрались, и Эдик, убегая, уронил скрипку. Она упала в грязь; хорошо, что была в футляре. А тут и дождь пошёл. Скрипка пролежала всю ночь. И думала, что лучше лежать под дождём, чем играть музыку, которая не нравится, да ещё терпеть щипки и удары.

Утром дождя уже не было. Ася шла в школу, во второй класс, и увидела на грязной земле футляр со скрипкой. Открыла его, дотронулась до скрипки, и та жалобно зазвенела наполовину оборванными струнами.

Ася сразу поняла, что скрипка живая. Она уже третий год училась играть и кое-что в скрипках понимала.

— Кто-то очень плохо обращался с тобой, — сказала она. — Пойдём к нам домой! У нас тебя никто не обидит.

Скрипка вздохнула.

Ася взяла футляр и вместо школы побежала домой.

— Дедушка! — закричала она с порога. — Я скрипку нашла! Она несчастная.

Дедушка открыл футляр и так побледнел, что Ася испугалась.

— Этого не может быть, — проговорил он чуть слышно. — Это она… моя родная скрипка!

Дедушка обнял скрипку, как обнимал Асю, когда она прибегала к нему обиженная, в слезах.

— Это ты… — сказал он скрипке.

Он заменил порванные струны, настроил скрипку, дал ей отдохнуть, а вечером взял её и стал играть. И скрипка звучала в руках Анатолия Ивановича — а это был, конечно, он, — так, будто играет великий музыкант и его слушает множество людей в огромном зале. А потом скрипку взяла Ася и сыграла «Песню без слов», сочинённую когда-то её дедом. И началась дружба девочки и скрипки.

Скрипка снова стала играть с Анатолием Ивановичем в оркестре и совсем не жалела о том, что люди в зале не знают, какой у неё удивительный голос. Хотя это не совсем так. Ася оказалась очень способной девочкой. Иногда она участвовала в концертах, и тогда Анатолий Иванович давал ей свою скрипку.

Но самое важное для скрипки, — конечно, если она живая, — чтобы рядом с ней были люди, которых она любит и которые любят её. И чтобы они вместе любили музыку. Теперь всё это было.