Написать автору
Оставить комментарий

avatar

Путин, поэт и она.

Это — вариант эпистолярно-прозаического жанра. Недавно обещал в одном из комментов изложить конструктивную программу в ключе «что делать» (потому что «кто виноват» — дурацкий вопрос).

Передо мной страница «Новой газеты» от 20.06.2012 г. На одной стороне — статья Пумпянского, мало сказать, что его не люблю. Конечно, лучшие сорта лжи делаются из полуправды, и поэтому стоит всё же его процитировать. «Вся штука в ракурсе. Чего мы хотим и куда движемся».

На другой стороне — материал Вячеслава Игрунова. Очень рекомендую, novayagazeta.livejournal.com/734 183.html. Мощная статья, ничего от ура-бодрячества, и он пишет: «…мы обречены на долгий многосторонний диалог, который должен прийти на смену войне всех против всех. Нам нужно осторожно нащупывать условия общественного договора, основывающегося на компромиссах».

Заголовок этого моего материала — аллюзия к классическому стихотворению Самойлова (теперь, глядишь, и прочтут). Немного мемуаристики. В 2001 году, когда информирован был слабовато, происходил разговор с коллегой о быстротекущей жизни и политике в ней. Пришли к выводу, что возмущаться и хлопать ушами — одно и тоже, и она вдруг сказала: «А знаете, ведь у меня есть знакомый магнат, (уверен, не преувеличивала) который запросто вхож к первому лицу. Сформулируйте, он передаст». Не был я готов к такому повороту и озадачился, но кураж и тяга к светлому будущему взяли верх, и появилось Письмо.

Привожу его полностью. Во-первых, с купюрами нечестно, хотя есть пара забавных абзацев. Во-вторых, правка ради доходчивости — дело кислое, кто захочет — тот поймёт. В-третьих, кардинальное изменение моего взгляда на этого президента ничего, по сути, не меняет. Итак.

Многоуважаемый Владимир Владимирович!

Если Вы сочли возможным познакомиться с этим письмом лично или через Ваших сотрудников, я искренне благодарю Вас. Надеюсь, что соображения, изложенные в нем, будут Вам интересны. Во всяком случае, мотивы этого обращения полностью исчерпываются его содержательной частью.

Речь идет о положении, сформулированном в виде конституционного принципа. Его краткая формула:

Каждый работающий гражданин России обладает неотъемлемым правом на получение законодательно обусловленной доли прибыли предприятия, на котором он работает, из части ее, направленной на потребление. Эта доля пропорциональна рыночной стоимости работника и не зависит от его прав собственника.

Наша страна находится сегодня в уникальных условиях фазового перехода, когда, с одной стороны, все подвижно, тенденции еще не определены, социальные процессы несут на себе отпечаток идеальных представлений и в то же время интересов новых собственников. С другой стороны, существует жесточайшая необходимость консолидации государства, нации перед лицом глобальных перемен, когда времени на укрепление страны может просто не хватить. Вы, Владимир Владимирович, понимаете это лучше многих и многих. А настоящее социальное партнерство, оформляющее нацию нравственно, невозможно, на мой взгляд, без постоянных усилий по оптимизации производственных отношений. Формулировка предлагаемого принципа является попыткой в этом направлении.

Очевидно, что он претендует на частичное решение указанной проблемы и преследует сразу несколько задач. Попытаюсь показать его сильные стороны.

1. Первая из них вполне тривиальна, материальное стимулирование работника, учитывающее квалификацию и реальную отдачу, используется в развитых странах очень эффективно. Это самый естественный способ организации трудовой части социума, и он действует через различные механизмы премирования, положения о выслуге, тарифные сетки и т. д. В рамках рыночного механизма, когда производство ориентировано на реальные потребности (не всегда, впрочем, здоровые), он создает тенденцию развития материальных структур (не везде безусловную, если иметь в виду разницу национальных характеров). Таким образом, предлагаемое положение базируется на традиционной основе, привнося в нее только некоторое дополнительное качество.

2. Именно это качество развивает принцип материального стимулирования в новом направлении, препятствует произволу хозяина или социальной группы в распределении прибыли. Часть прибыли, произведенной коллективными усилиями некоторого коллектива работников, возвращается к непосредственному производителю по простой в своей основе схеме: процент, пропорциональный вкладу, в данном случае — трудовому и организационному вкладу в создание прибыли предприятия.

Чрезмерная концентрация средств у лиц и групп обеспечивает им плохо контролируемые обществом возможности самого разнообразного плана, от навязывания образа жизни до стимулирования военных акций. Парламентаризм и антимонопольное законодательство в качестве средств сдерживания являются паллиативными даже у лидеров мировой экономики (а, может быть, особенно в этих странах). Когда же речь идет об ускоренном становлении политической системы на основе рыночной экономики, опасность очевидна, тем более что национальные ориентиры также находятся в стадии трансформации. Аналогия с организмом полная, диктат желудка или половых желез могут совершенно извратить то, что мы считаем нормальным поведением особи, я не говорю уже о неконтролируемом «клеточном эгоизме», раке, когда утрачиваются естественные структурные приоритеты. Именно гибкая соподчиненность частей, естественное ограничение их притязаний лежит в основе здоровой динамичной системы. И наоборот, здоровому целому необходимо благополучие составляющих его элементов, интегрированное в коллективную волю системы на более высоком качественном уровне.

Банальность такой иллюстрации не отменяет ее наглядности. И я хотел бы обратить Ваше внимание на третий момент, заключенный в рассматриваемом положении, возможно, самый главный.

3. Общим местом является то, что так называемые материальные стимулы заключают в себе еще и мощнейшую моральную компоненту — социальное признание. Деньги индивида, как критерий его полезности (пусть утилитарной), и здесь выступают в роли универсального товара, приобретающего их владельцу сознание востребованности, ролевой полноценности. «Если ты умный, — почему ты бедный?» — говорят на Западе. Положим, ответы могут быть самые разные, но мимо благополучного разрешения этой психологической проблемы огромной массы людей не имеет права проходить ни одно государство. Достоинство человека лежит на чаше весов, когда на другой находятся принципы социальной организации. Материальная свобода, ограниченная в основном лишь собственным потенциалом, рождает признание естественности имущественной иерархии и самоуважение. Классический пример — швейцарские пехотинцы из свободных кантонов, хозяева себе, всегда обращали вспять рыцарскую конницу.

Материальная свобода такого качества, признаваемая обществом за каждым его членом, дает такому обществу значительно больше прав именоваться «обществом равных возможностей». Она является почвой, на которой растет свобода моральная, обеспечивающая рост культуры и нравственности, победу общества над внутренними проблемами и внешним врагом. Она удовлетворяет одной из главнейших потребностей человека — потребности в справедливости.

Мне кажется несомненной связь такой потребности с, наверное, важнейшим коллективным стимулом, который называют национальной российской идеей. Справедливость, как девиз великих европейских революций, справедливость — и то, что называют соборностью, наконец, важнейшие положения религий в части межчеловеческих отношений имеют в нашем обществе глубокие корни. Мне представляется, что общество готово к оформлению своих запросов на уровне государственной идеологии, к формулированию их в виде конституционного принципа, которым оно могло бы гордиться.

4. Хотел бы подчеркнуть, что сформулированный принцип соединяет подход, ориентированный социально, с рыночными отношениями. Здесь также нет ничего особенно нового, если не ошибаюсь, в некоторых странах Скандинавии ножницы доходов у лиц из разных социальных слоев определены законодательно и жестко. В то же время, принцип закрепляет независимость присваиваемой доли дохода от производства и дохода, связанного, например, с рынком ценных бумаг. Он подразумевает и право хозяина направлять определенную им самим долю дохода на приобретение новых средств производства, на его расширение. Очевидно, целесообразно использование для владельца, как инициатора производства, максимального коэффициента распределения прибыли.

5. Наконец, хотелось бы коснуться вопроса о тактической уместности попыток подобного плана в условиях, когда концентрация капитала может представляться некоторым главным рычагом для подъема страны, когда предпринимаются стандартные меры для стимулирования интереса крупных производителей. Но выплеснуть опыт новейшей истории и, повторяя зады, вернуться к временам, из которых росли пиратские корни почтенных Форсайтов, — наверное, не самое лучшее. Разумеется, возможно противодействие новым «экспериментам» под лозунгом «не здесь и не сейчас». Но мне кажется, что суммарный эффект, выраженный как «уровень стабильности / время достижения», будет б? льшим в случае использования рассмотренного принципа, тем более что глубинные потребности собственников не ущемляются, а только вводятся в рамки, а в массе — стимулируются и способствуют формированию среднего слоя. При его последовательном проведении должна вырасти и суммарная покупательная способность, что также даст подъем производства. Впрочем, это вопросы экономического моделирования, хотя и есть указания на то, что они назрели повсеместно.

Не имея подготовки в области экономики, права, социологии, я хорошо понимаю всю схематичность и непроработанность идеи. Понятно и то, что произвольная компиляция идейных принципов обычно рождает химеру, с ее же уровнем привлекательности и жизнеспособности. Однако, опираясь на вышеизложенное, хотел бы думать, что подобный базовый принцип содержит рациональное зерно, пригодное для анализа, и его можно рассматривать в качестве одного из полезных шагов в организации благоприятных тенденций. Кстати, контроль над его выполнением по сложности не многим бы отличался от контроля, осуществляемого налоговыми органами.

Владимир Владимирович, при всей разнице в опыте, статусе и профессиональной ориентации мы — люди одного возраста, одного культурного слоя и, может быть, сходных взглядов. Это, а также то, что Вы продемонстрировали свою заинтересованность в реакции граждан России на события в стране, в их оценках и соображениях, позволяет мне надеяться на Вашу благожелательность в отношении данного материала.

Примите мои пожелания здоровья и успехов на Вашем высоком посту.

20 июля 2001 А.Ю. Соболев, инженер

Комментарии — 1

  1. Н.Скрёбов

    Замечательно, Александр Юрьевич, что вспомнить о начинающем президенте и надеждах на него Вас побудила статья Вячеслава Владимировича Игрунова, пожалуй, самого уравновешенного политолога наших дней. Читал её в газете летом, с удовольствием по Вашей ссылке перечитал и сейчас. Мысли о наборе ценностей, устраивающих всех, как о некоем «общем знаменателе» и об осторожном поиске компромиссных условий согласия, мне кажется, очень близки переживаемой нами ситуации в писательском сообществе. Но это — отдельная тема. А Ваше письмо высокопоставленному сверстнику порадовало меня гражданской сосредоточенностью на справедливости распределения прибыли, вниманием к статусной стороне этого дела (достоинство непосредственного производителя богатств и благ), а более всего — спокойной тональностью, позволяющей элегантно напомнить и о корнях могущества Форсайтов, и о «клеточном эгоизме» (в начале века ещё не говорили о запоздалом боржоми), и о «суммарной покупательской способности», которая в ту пору лишь робко мечтала достичь португальского уровня. Жаль, конечно, что Ваше письмо и тогда, ещё в «довертикальный» период российского президентства, не встретило того внимания, которого заслуживало. Но что поделаешь, впервые о материальном стимулировании мне доводилось читать ещё в 50-х в статье Д. Шепилова (того самого, позднее «примкнувшего к ним») о социалистическом воспроизводстве. Потом, уже в 70-х, слышал от своего соседа, профессора-экономиста Павла Николаевича Ореховича о том, как он письмом в ЦК пытался обосновать целесообразность сохранения «обломка» косыгинских реформ — коеффициента трудового участия и как над ним выразительно посмеялись… Не было тогда ни стабфонда, ни денежных потоков, ни рынка труда. А теперь можно было бы посмеяться над непомерной алчностью работодателей, над мздоимством чиновников, особенно бдительно следящих за распределением прибыли в среднем и малом бизнесе. Но, как писал В. Ключевский, «смех над общественным безобразием, не просветлённый исторической мыслью, гасит гражданское негодование, без которого немыслимо никакое общественное улучшение».

Добавить комментарий

Реклама на сайте

Система Orphus
Все тексты сайта опубликованы в авторской редакции.
В случае обнаружения каких-либо опечаток, ошибок или неточностей, просьба написать автору текста или обратиться к администратору сайта.