Post mortem

Когда лихие рысаки носили —

о… сколько было свёрстано дорог

за звёздами ли… за грехи просил ли? -

под скрип неспешных дрог,

чтоб целый век с упорством прозелита

слагать, как первопуток по степи,

молитву из неукрощенных литер

и права на петит.

С годами становился романтичней,

чиновный флёр стирая о суму,

был одиночкой — другом закадычным

он не был никому.

Скудел прайс-лист прокрустовой надежды.

Чужих ротков стозевная орда

была глуха… И он снимал все реже

платок со рта.

Бринить сльоза и катится ab ovo

туда, где серпень в жите ворожит —

там ласточки непойманное слово

над Шахтами кружит.