Ты говорил…

Другая речь… Стать переводчиком с наречия другого мира — мира ушедших навсегда близких людей, от недостатка беседы с которыми порой до невозможности саднит в глубине души, удаётся далеко не каждому. Нет таких словарей, где слова о т т у д, а были бы переведены на земной человеческий язык. Только неясными образами сновидений иной раз получается обменяться тревожными или тёплыми воспоминаниями с покинувшими нас любимыми…
Тебе, Люда, удалось перевести эту немыслимую речь, образующими словами которой становятся и окна дома, и галька причала, и шелест снежинок, и свет небесной тверди… То, что ещё могло бы стать иррациональным переводом этих д р у г и х слов, автор оставляет между строк, но тот факт, что заслушавшись её беседой, недоступной обычному уху, немой перевозчик Харон уронил вёсла, заставив скучать, без дела покачиваясь на волнах, свою не знающую отдыха, пугающую простых смертных, бесконечно древнюю лодку — намекает читателю, что речь эта гораздо глубже и многозначительнее, и откуда она исходит — это и есть самая большая её загадка…
И здесь автор — не только переводчик, но и врачеватель души; она не ищет успокоения и умиротворения для себя, а, наоборот, успокаивает своего незримого собеседника, давая ему понять, что нет повода для беспокойства, — она сумеет перевести его любую речь и понять его самые потаённые чувства… «Ты говори — я отвечаю» — что бы он не сказал, она знает, что ему ответить…