*******

Природа, точно человек,

смеётся, плачет и тоскует,

то радует лазурью рек,

то лавой о беде толкует.

Вздымая горя и гордясь

степями, долами, лесами,

она хранит и крепит связь

с Божественными небесами.

И слышит всё, и видит всё,

себя стократно возрождая,

сквозь время — истины несёт,

в которых суть всегда благая.

Лишь в ней, в отличие от нас,

нет лицемерья и обмана:

любви она добром воздаст,

а нелюбовь отринет рьяно.

Всего песчинка перед ней,

осознавая свою малость,

молюсь, чтоб в беге лет и дней

она такой же оставалась.

****

Всё, что было со мной,

всё, что будет,

предначертано Божьей рукой,

и предвижу: вовек не остудит

голос мой бесконечный прибой,

потому что рисовки и фальши

не бывало во мне никогда,

и чем круче дорога, чем дальше,

тем дороже земные года.

Я считать их совсем не старалась,

просто шла, оступаясь порой,

сберегая в себе даже малость,

восхищаясь рекой иль горой.

Я друзей по пути обретала,

отдавая им душу свою,

и хорошие песни слагала,

точно зная, что их запоют.

И хотя ушибалась не раз я,

и от боли стонала, томясь,

всё, что пройдено, — было прекрасно,

и, конечно же, жизнь — удалась.

Благодарная Божьему слову

и любви, и защите во всём,

я сегодня, как прежде, готова

приближать золотой окоём …

*****

Стёкла забудут моё отраженье,

море забудет, как плавала я,

вряд ли измениться в чём-то скольженье —

белого облачка в росчерке дня.

Птицы не смолкнут, трава не поникнет,

яркое солнце не станет бледней,

только далёкое эхо окликнет

даты откалендаренных дней.

Что-то наполнит, а что-то изымет,

но не вернёт ничего никогда.

Свечкой растает любимое имя,

и не оставит уже ни следа.

Я улечу в глубину заастралья,

в небытие, не скорбя, растворюсь,

вместе со мною отхлынут печали

и половодье распахнутых чувств.

Стёкла забудут моё отраженье,

небо отпустит горячность грехов,

но никуда не исчезнет свеченье

всех моих поисков, дум и стихов …

*******

От любви осталась боль,

но и боль я берегу,

не за тем, чтоб в раны — соль,

а затем, что не солгу,

вдруг сказав, что не забыто

ничего из прошлых дней,

и союз, давно разбитый,

как и прежде, дорог мне.

Невозможно и суметь ли

позабыть былой восторг

и сиреневые ветви,

и душевный разговор,

и понятливую тучку,

и высокую луну.

Разве было что-то лучше,

разве крепче обниму?

У любви свои законы —

остаётся, уходя,

и стучится в час бессонный

в окна струями дождя,

и зовёт к закатной неге

на знакомые луга,

неуёмная навеки,

чем и вправду дорог?.